— 120 —

кова, мы им±емъ возможность дать точный и вполн•Ь опрехЬленный

отв±тъ на первый изъ поставленныхъ въ нача.ттЬ вопросовъ:

какимъ образомъ Аксаковъ, еще при императрщЬ Ека-

терштЬ II, воспитанный на образцахъ ложно-классической школы,

могъ явиться, 56 л•Ьтъ, съ такой силой и свеЬжестью таланта, пред-

ставителемъ натуральной школы, явившейся подъ Гоголя?

Мы видимъ, что это была натура крайне впечатлительная, страст-

нал. елегко овлад•Ьвали этой отзывчивой на все прекра-

сное натурой, но эти же препятствовали въ

Аксаков“Ь твердаго, пос.тЬдовательнаго характера и глубокихъ

какъ въ области политической и общественной жизни,

такъ точно и въ области чисто-литературной. Онъ не быль убеЬж-

деннымъ сторонникомъ ложнаго классицизма, хотя и восхищался

тЬмъ, что находилъ тамъ прекраснаго и талантливаго. Будучи отъ

природы чрезвычайно нервнымъ и впечатлительнымъ, онъ сохра-

ниль эту отзывчивость, эту суЬжесть души до глубокой старости,

и переходя отъ одного кь другому, онъ встр“Ьтился, на-

конецъ, съ Гоголемъ и его исполненными художественной правды

Эта правда поразила, очаровала, увлек.т его и изъ

глубины его старческой души вызвала новое, самое могучее и

высокое изъ вс“Ьхъ его многочисленныхъ увлеченЈй. Это было, го-

воритъ его „какое то особое

доходящее, такъ сказать, до идолопоклонства, n0kJ10HeHie,

исключавшее всякую спокойную критику Гоголя“ *). Это увлече-

Hie Гоголемъ уяснило Аксакову задачи литературы, пробудило дре-

въ немъ силы и сд±лало его однимъ изъ видныхъ

представителей новой натуральной школы.

Если разсмотревте жизни и характера Аксакова даетъ намъ

вполкЬ опрехЬленнОе 06McHeHie его литературнаго то

для успеЬха Аксакова необходимо. поближе разсмотфгь

самый характеръ его таланта. И такъ, возвратимся ко второму изъ

поставленныхъ выше вопросовъ: какъ могъ Аксаковъ

такое почетное меЬсто въ русской литератур±, разсказывая только

о своихъ да о такихъ, повидимому, мало интере-

• ) См. „С. Т. Акеаковъ“ В. П. Острогорскаго. СПб. 1891.