— 120 —
кова, мы им±емъ возможность дать точный и вполн•Ь опрехЬленный
отв±тъ на первый изъ поставленныхъ въ нача.ттЬ вопросовъ:
какимъ образомъ Аксаковъ, еще при императрщЬ Ека-
терштЬ II, воспитанный на образцахъ ложно-классической школы,
могъ явиться, 56 л•Ьтъ, съ такой силой и свеЬжестью таланта, пред-
ставителемъ натуральной школы, явившейся подъ Гоголя?
Мы видимъ, что это была натура крайне впечатлительная, страст-
нал. елегко овлад•Ьвали этой отзывчивой на все прекра-
сное натурой, но эти же препятствовали въ
Аксаков“Ь твердаго, пос.тЬдовательнаго характера и глубокихъ
какъ въ области политической и общественной жизни,
такъ точно и въ области чисто-литературной. Онъ не быль убеЬж-
деннымъ сторонникомъ ложнаго классицизма, хотя и восхищался
тЬмъ, что находилъ тамъ прекраснаго и талантливаго. Будучи отъ
природы чрезвычайно нервнымъ и впечатлительнымъ, онъ сохра-
ниль эту отзывчивость, эту суЬжесть души до глубокой старости,
и переходя отъ одного кь другому, онъ встр“Ьтился, на-
конецъ, съ Гоголемъ и его исполненными художественной правды
Эта правда поразила, очаровала, увлек.т его и изъ
глубины его старческой души вызвала новое, самое могучее и
высокое изъ вс“Ьхъ его многочисленныхъ увлеченЈй. Это было, го-
воритъ его „какое то особое
доходящее, такъ сказать, до идолопоклонства, n0kJ10HeHie,
исключавшее всякую спокойную критику Гоголя“ *). Это увлече-
Hie Гоголемъ уяснило Аксакову задачи литературы, пробудило дре-
въ немъ силы и сд±лало его однимъ изъ видныхъ
представителей новой натуральной школы.
Если разсмотревте жизни и характера Аксакова даетъ намъ
вполкЬ опрехЬленнОе 06McHeHie его литературнаго то
для успеЬха Аксакова необходимо. поближе разсмотфгь
самый характеръ его таланта. И такъ, возвратимся ко второму изъ
поставленныхъ выше вопросовъ: какъ могъ Аксаковъ
такое почетное меЬсто въ русской литератур±, разсказывая только
о своихъ да о такихъ, повидимому, мало интере-
• ) См. „С. Т. Акеаковъ“ В. П. Острогорскаго. СПб. 1891.