— 241 —

нв другую сторону. Иногда трешвотъ протащатъ половиной

подводной части но землгЬ, вавъ салазки и для этого маневра

одну половину верхнихъ пассажировъ сгонять на берен, а

другую попросятъ перейти на одну сторону, чтобы сдтлать

сильный вренъ; ири такой работь трешвоть трясется, трс-

щитъ... но довольно объ этомъ; взглянемъ на внутренность

трешкота и взойдемъ хотя въ первую отъ средины ваюту.

ЗД'Ьсь поразить васъ запахъ отъ сосЫства

ретираднаго м%ста... На смнахъ ваюты надписи таваго

будь прок.тяты трешвоты и Вда на нихъ•, или:

«трешкоты сущее пытка . схоро ли мы

доыемъ до Шлюшина на такомъ поганомъ вовчег±., или:

«Дуняша славная Фьвица, мы съ ней Тхали 18 и

проч. каюты тоже надписями переполнены и съ

ужасными за брань и неурядицу на трешкотахъ!

На каютныхъ подоконниихъ видны слтдн отпитаго чая,

рыбвыхъ костей. картофельной шелухи и проч.; въ доверше-

Hie всего, во вс±хъ каютахъ страшная вонь отъ самаго неон-

рятнаго обихода того которое, при множестй народа

должно держаться крайне чисто; но въ яемъ, вся нечистота

только половиннымъ путемъ идетъ забортъ въ воду, а дру-

гая подъ полъ, уже н расходится подъ каюты.

Можно себ'Ь представпть ивовъ воздухъ въ каютахъ! а ко

всему этому, для семейства, зандвшаго каюту, предстоять

иногда и TaBiH съ одной стороны игра во всю

ночь въ три листа или въ горку со всевозможною брапью,

звуки гармовви, а съ другой—Дувяша свмъ-дг.уљ.

Ночью трешвотъ идеть еще медленн•ве•, все тихо, только

иногда охриплымъ басомъ, протяжно прокричптъ:

«Сеня, махни». Сеня погонщикъ, сидя на лошади, дремля,

махнеть внутомъ ио лошадшъ, лошади махнуть хвостами и

снова все по прежнему. Временемъ, опять слышится

команда оспишаго воричаго въ Сен%: апостр%левовъ, твше•.

Трешвотъ съ трешвотоиъ саживается; слышится вопрост.:

«мырвула»? — «Мырнула•, отвТчаетъ вто•то, и — Дунита

пересвочила съ судна на судно...