— 241 —
нв другую сторону. Иногда трешвотъ протащатъ половиной
подводной части но землгЬ, вавъ салазки и для этого маневра
одну половину верхнихъ пассажировъ сгонять на берен, а
другую попросятъ перейти на одну сторону, чтобы сдтлать
сильный вренъ; ири такой работь трешвоть трясется, трс-
щитъ... но довольно объ этомъ; взглянемъ на внутренность
трешкота и взойдемъ хотя въ первую отъ средины ваюту.
ЗД'Ьсь поразить васъ запахъ отъ сосЫства
ретираднаго м%ста... На смнахъ ваюты надписи таваго
будь прок.тяты трешвоты и Вда на нихъ•, или:
«трешкоты сущее пытка . схоро ли мы
доыемъ до Шлюшина на такомъ поганомъ вовчег±., или:
«Дуняша славная Фьвица, мы съ ней Тхали 18 и
проч. каюты тоже надписями переполнены и съ
ужасными за брань и неурядицу на трешкотахъ!
На каютныхъ подоконниихъ видны слтдн отпитаго чая,
рыбвыхъ костей. картофельной шелухи и проч.; въ доверше-
Hie всего, во вс±хъ каютахъ страшная вонь отъ самаго неон-
рятнаго обихода того которое, при множестй народа
должно держаться крайне чисто; но въ яемъ, вся нечистота
только половиннымъ путемъ идетъ забортъ въ воду, а дру-
гая подъ полъ, уже н расходится подъ каюты.
Можно себ'Ь представпть ивовъ воздухъ въ каютахъ! а ко
всему этому, для семейства, зандвшаго каюту, предстоять
иногда и TaBiH съ одной стороны игра во всю
ночь въ три листа или въ горку со всевозможною брапью,
звуки гармовви, а съ другой—Дувяша свмъ-дг.уљ.
Ночью трешвотъ идеть еще медленн•ве•, все тихо, только
иногда охриплымъ басомъ, протяжно прокричптъ:
«Сеня, махни». Сеня погонщикъ, сидя на лошади, дремля,
махнеть внутомъ ио лошадшъ, лошади махнуть хвостами и
снова все по прежнему. Временемъ, опять слышится
команда оспишаго воричаго въ Сен%: апостр%левовъ, твше•.
Трешвотъ съ трешвотоиъ саживается; слышится вопрост.:
«мырвула»? — «Мырнула•, отвТчаетъ вто•то, и — Дунита
пересвочила съ судна на судно...