з

однаправт. ЧВмъ боне изучаешь записки Медв%дева, тЬиъ сильн±е уй-

ряешься вхъ достойрности и находишь въ нихъ громадныя дос-

тоинства. враждебные стараются най-

типричийы 1-го стр'Ьлецкаго бунта въ тайныхъ интригахъ, МедвеЬдевъ сира-

вехтиВо• указываеть ихъ вътогдашнемъ Д'Ь.љ: стуВ.тьцы взялись

за оруж„ со стороны начальниковъ,

ссылавшихъ правдивыхъ челобитчиковъ и прийснявшихъ своихъ подчинен-

ныхъ взятками и ниогами. Поэтому овь не ругаеть стуЬльцовъ, какъ дру-

въ рохЬ и сатаны, но называетъ ихъ

н злыми, когда они выходили изъ ирехЬ.ловъ, предписываемыхъ

нравственностью, разсудкомъ и (Зап. Сахарова 15—16);

онъ пишеть о зам%чательно честномъ об'Ьидйи не

грабить, которое они сдержали рыцарски. Но онъ не скрываетъ ихъ

недостатковъ, что они не удовольствовиись государевымъ указомъх ру-

воводились силегняии, бражничии и „возсвирВшЬли тако, яко никому

же дающе съ собою глаголати.“ МедвЫевъ вовсе не относится кь

стфлцамъ. ни съ шохвиою, какгь соучастникъ бунта, ни съ злобою, какъ

врагъ ихъ; но етЬдить за ходомъ Д'Ьла безпристрастно, старается вын-

снить причины бунта и отзывается о многихъ убитыхъ, вакъ о людяхъ

Д'ђ.љныхъ, принесшнхъ пользу государству. Онъ пишетъ, что А. С. Мат-

Йевъ „6h челов•Ькъ остръ въ разум•В, и гражданскимъ дВламъ искусенъ

з%ло;” Г. Г. искусенъ въ воинсвомъ Д'Ь.тЬ и сильный

мужъ;” ЛарЈонъ. Ивановъ, думный дьякъ, „мужь въ д'Ьлахъ граждан-

свихъ и посольскихъ быль разуменъ.” Медйдевъ о Нарышкиныхъ гово-

рить съ большимъ и c060.Tb3H0BauieMb, когда могъ бы удобно

изб'Вжать симпатическаго своего вгляда, если бы чувство

было не искренно. всего, что онъ о выража-

ети съ глубокимъ YBazeHieMb: „СвятЬйшЈй HaTpiapxb съ верху, меаЦу

множества ст#льцовъ, едва иройде въ соборную церковь. Неувжди же

3'Вло ему въ церкви досаждали всякими словесы, чесого было имъ и мы-

атити не довелося.” (Зап. Сахар. 13—14). Но самъ съ сво-

пии приверженцами старались вс&ми силами выставить на позорь замЬ

чательную личность МедвЫева, писии о немъ съ ненавистью и съ пре-

зфтемъ, когда привлеми его кь суду и онъ раскаялся; они злорадно

относились, вогда онъ унижался и слезно просигь милости 4).

лица воскуряли 00fiaMb Петру, Ломоносовъ восхвмялъ Ели-

савету, Державинъ—Екатерину П въ широкихъ разм%рахъ, и имъ никто

не ставить въ упрекъ ихъ а МедвТдева вст обвиняютњ, что

онъ быль пристрастнымъ кь Одна В'Ьмивость кь лицу прави-

тельственному заставляла современнаго писателя быть осторожнымъ въ