— 276 —

ченнао почетным саном профессора, Кубаревъ вспомнилъ

тогда о которыя дВлались на Карамзина, и пи-

саль въ своей рекритим: п Скажите мй, ивой санъ почет-

Не: санъ-ли профессора, или санъ государственнаго ucropio-

графа? Однако на Государства Pocciaicxaao при пер-

вомъ ея и пос.ть ВОЗНИЕЛИ вритиви—и сочинитель

оной,• сей знаменитый мужъ, cie своего вЫ, cia

Вчна.я слава нашей литературы, сей отецъ нашей —

ибо въ его только она зр%лась дост•ойною

всТхъ просйщенныхъ людей —сей авторъ, коего заслуги на-

граждены в%чнаго npoc.I8B.IeHia достойвымъ BHHMaHieMb и щед-

ротами Александра, Николая заставилъ-ли замолчать хотя

одного критика, опираясь ва важность своего сана?“

ххху 1.

Журныьная дВтельность, съ и- шумомъ и гамомъ, съ ез

критиками и антикритиками захватывая 11огодина въ свой

водовороть, ве могла овладТть имъ всец'Ьло, а потому онъ

быль неисправный журналистъ. Сердце постоянно влевзо

Погодина изъ редам$и Московскао Вљстника-на Покровву,

въ домъ Трубецкихъ. Книжку, заключающую въ себ'ћ Ыра-

Hie его повгЬстей, овь посвящаетъ: Старому дршу Вб воспо•

.uuHaHie о 1825, 1826, 1827 и 1828 года.та. Этотъ ста-

рып друи быль никто другой, вань юная княжна Александра

Ивановна Трубецкая. Кавъ СВ'ЬТИЛЬНИЕЪ предъ своимъ$ уга-

caBieMb вспыхиваеть ярче, такъ и н•Ьжная страсть его предъ

разлукою съ обожаемою имъ особою разгоралась сильн±е в

наполняла его сердце въ всего 1828 года; но ему

не везло и тутъ. Весьма естественно, что кнажна Трубец•

вая не могла от“чать ему полною а эт

раздирало сердце е.а поклонника. Не считая въ прай умал-

чивать о проавдекйдхъ сердечной жизни Погодина, мы, поль-