60

МУЗЫК Р, ЛЬНА Я ЛЕТОПИСЬ

„Вот посмотри, Как ЧайКовсКий запутался в модуляциях

1-й части симфонии“, и М. А. сыграл нам ее на память Как

она изложена автором. „А если бН ЧайКовсКий владек сонат-

ной формой, то этих „белЫх нитоК“, КоторЫми он сшивает

свои лосКутЬя, не было 6bL Он делает вот КаКие модуляции, а

следовало 6bl написатЬ вот по КаКому плану. ЬидишЬ, Как все

лОгично и сжато вЫходит и Как мы легКо подошли К репризе;

а ЧайКовсКий отКлонился в сторону, запутался и не знает,

Как ему вЬIКарабКатЬся из создавшегося положения“.

Я неволЬно подумал: „Вот 62» нам в Консерваторию таКого

профессора. то-то 6bl он чулес натворил“. И я понял, Как М. А.

должен был воздействоватЬ, благодаря своему таланту, на

оКружавших его во дни оны собратий по исКусству, в сущно-

сти в то время талантливейших дилетантов.

М. А. ставил оченЬ вЫсоКо Композиции своего друга АА.

ГензелЬта. Особенно обращал он внимание на ясностЬ голосо-

ведения в сочинениях этого Композитора.

Вообще, М. А. считал, что талантливостЬ автора по-

знается по ярКости выраженной в его сочинениях индивиду-

алЬности и по легКости его мелодичесКого .тпворчества; в этом

вся суть музЫКи, Как проявления духовной силы; современная

же музЫКа, напротив, разрабатывает лишЬ внешнее мастер-

ство, забывая о внутренней ее сущности.

Всем известно, Как балаКирев благоговел пред ГлинКой,

но о своих сношениях с гениалЬнЫм основателем руссКой на-

ционалЬной шКолы он сохранил мало воспоминаний. Да и по-

нятно: ГлинКу он захватил в Петербурге лишЬ пред самым ero

от'ездоп за границу.

М. А. Как то сыграл мне свою труднейшую фантазию на

„Не томи, родимый“, „МЫ на работу в лес“ и другие темы из

оперЫ „ЖизнЬ за Царя“. Это блестящая, виртуозно-бравурная

фортепианная трансКрипция в духе ТалЬберга и Листа, но, Ко-

печно, на „руссКий лад“, с ярко вЫраженной индивидуалЬностЬю

автора. С гордостЬю М. А. рассКазЫвал, Как нравиласЬ она

ГлинКе, Как он заставлял его неодноКратно ему игратЬ ее и

Как он на него—БалаКирева—и на ДаргомЫЖсКого уКазЫвал, Как

на прямых своих продолжателей. ГлинКа, в благодарностЬ за

эту фантазию, подарил балаКиреву пред от'ездом свой портрет

с автографом: „Не томи родимЫй“ и две испансКие темы, за-

писанные им в Мадриде. Одна из них, тема „ИспансКого марша“

послужила впоследствии БалаКиреву основной темой для его

известной „ИспансКой увертюрЫв, написанной уже после смерти

ГлинКи; другая вошла в переработанную им незадолго до смерти

„ИспансКую серенаду“ на мотивы, даннЫе М. ГлинКой и посвя-