МУЗЫКЯЛЬНЯЯ ЛЕТОПИСЬ

61

щенную Людм. Ив. ШестаКовой (сестре ГлинКи). Когда я уКазал •

М. А., что автограф .ИспансКой увертюры“ им же самим бЫА

передан на хранение в б. императорсКую. а нЬне РоссийсКуо

Публ. библиотеКу, то оКазалосЬ, что М. А. об этом фаКте

совершенно забЬл и КатегоричесКи опровергал его.

НаигрЫвал нам М. А. две оченЬ незначителЬнЫе и Корот-

Кие темы из начатой симфонии ГлинКи „Тарас булЬба“, „Так

шелестит КовЫлЬ в степи“, говорил ГлинКа. балаКирев помнил,

что эти набросКи производили на него силЬное впечатление и

сожалел о том, что руКописЬ погибла, уничтоженная Донон

Педро.

О последней предполагавшейся опере• „Двумужницац бала-

Кирев ничего не знал и музЫКи ее не слыхал.

КаК-то в разговоре я его спросил: „Пил-ли ГлинКа”? [Л. И.

ШестаКова в своих воспоминаниях отрицала этот фвКт,

утверждая, что брат ее пил лишЬ „белое Вино“). „Ну, Как же

не пили, ответил мне М. А., „а вспомните КуКолЬниКовсКуто

братию? Да и не все ли равно, отчего 6brmb пЬянЫм: от шам-

пансКого, белого вина или просто от водКи? Когда он играл

или пел, перед ним всегда стоял стаКан шампансКого. Это- то

и сгубило ГлинКу“.

балаКирев ставил в укор ГлинКе, что из за своих „барсКих

замашеК“ и чисто руссКой лени он при своем КолоссалЬноп

таланте так мало написал.

Вспоминал М. А., Как ГлинКа тешился, заставляя КаКую-то

прислуживавшую ему старуху передаватЬ известнЫй вступи-

телЬвЫй Клич труб в „Полонезе“ из „Жизни за Царя“: „А ну Ка,

потруби“, и та басом начинала: „Тра,

Вот, Кажется, и все, что сохранил БалаКирев в памяти

о ГлинКе. Добавляю еще неКоторЫе подробности из его рассКаза

о постановКе „Жизни за Царя“ в Праге в 1H-7 гг.

Когда опера бЫла уже разучена, на генералЬной репетиции,

во время финалЬного марша в Кремле (гимн-марш „СлавЬся“),

М. А. обратил внимание на КаКих-то шествующих по сцене

статистов в чернЫх балахонах и с черными же не то Клобу-

Ками, не то КолпаКами на головах. Когда он с недоумением

спросил: „Что это за люди ответили: „А это «рюссКи

попи»и. М. А. тотчас же распорядился гнатЬ в шею со сцены

этих „руссКих попов“, что и бЫло исполнено. По оКончании

спеКтаКля на сцене появиласЬ пражсКая полиция и потребовала,

чтобЫ опера бЬла снята с репертуара, Как запрещенная цен-

зурою по политичесКим соображениям.

19-го оКтября 1W4 года М. А. писал мне: