Н. А. Огарева—Е. А. Сатиной.

187

тьмъ изъ за тебя, другь мой, я вынесла сегодня больше чьмъ мо-

меть вынести свободный челов%къ; еслибъ тебя не было то се-

годня и меня бы не стало; сегодня посл•Ь длиннаго, уясняющаго

разговора я вошла на верхъ и право нужно было повторять твое

имя чтобъ ничего не такъ страшно было больно

и пративно, безотрадно, ненужно жить. Я была въ какомъ-то исту-

плень% и съ отчаяньемъ громко вскрикнула: Да же эта рука

которая спасла меня когда я тонула? ввдь это страшно, же,

же она?—

И въ тоскЬ я рыдала какъ ребенокъ. Много пало на

мою голову, но я все таки хочу воскр%снуть, хочу забыть ресь бредь

души и жить спокойно, а потомъ л%томъ кь вамь, а тамъ если дв-

тямъ ненужно будетъ меня, о тогда пусть я не увижу больше стра-

ну въ которой столько невозвратнаго совершилось, столько недуман-

наго, плачь Тат% быль предостереженьемъ, тому Асту въ

которомъ навькъ погибла жизнь, Боже мой зачвмъ я повхала?—

на меня, впрочемъ казнь совершается.

[Поздн%йшая приписка:ј

Я писала это въ 57 или 58 году, много страдая я не знала тогда

истиннаго страданья. Казнь совершилась только 64 году смертью

моей дорогой, незамвнимой Лели.

70.

Н. А. Огарева—Е. А. СатиноЙ.

10 дек. 1857.

Еслибь я могла, еслибь была на св•ЬтЬ душа передъ которой я

могла явиться со вс%мъ 0TkpoBeHieMb души моей, нВтъ, Елена моя,

ты ничего не должна знать, и я сойду въ могилу съ тайной отъ тебя,

ахь, какъ бОЛЬНО—ЊТЂ, въ жизни ничего нвтъ кромв

зла, Боже мой, какъ гадко, пусто, одиноко, и ты,

другъ мой, и ты не можешь меня спасти, нвть никто меня не спа-

сеть—а сама я себя добила. Все МНЕ противно—ну, пусть будетъ

что будетъ!....

Только знай, моя Елена, что волей своей ли другихь ли, но я

глубоко несчастна—еслибъ не страхъ васъ огорчить, я бы не стала