запреть „вуЬроядины“ воспоминанје сохранилось только въ про-

стомъ народф, гнушающемся вв%риной добычи, иу псовыхъ охот-

никовъ, въ силу обычая считающихъ долгомъ непреуЬнно дор•В-

зать затравленнаго зайца.

Прдставлете о авћроядингв настолько затемнилось кь шест-

надцатому УВку, что „Огоглавъ“ въ точномъ смыслеВ звеЬроядины

да.же не знаетъ и въ глауЬ 91 говорить тојљко вообще о крово-

51;OHiM и удавленин%. „НЫи убо, угождени ради чревнаго, кровь

коегождо животна, кровь н%какою сотворяютъ сн%дно

еже глаголютъ колбасы и тако кровь ядять. Подобно таковымъ

да запрещають”.

Итакъ, если „зубояжа“ Устава означала авгВро-

ядину, а ав%роядины очень быстро начэло утрачивать

свою силу, не смотря на пропов'Ьдь учителей церкви, и потому

затемняться, то естественно, что, уясняя себеЬ аубояжи,

составитель Ярославова Устава легко мотљ впасть въ ошибку.

Псовая охота, травля звеВря собаками и представлялась обычнымъ

явленјемъ; добычей пса и иного животнаго можно было поль-

аоваться, исполнивъ простую форма.льность прир%зыванья еще

дышащей добычи. При такихъ вполн'В естественно ка-

далось перевести-иаложить аубояжу въ другомъ смысл%. Въ ка-

комъ? Конечно, аналогичномъ какой-либо ясной стать% библейскихъ

или каноническихъ источниковъ. Подъ руку подвернулось запре-

Моисеева законодательства драки съ причиненЈемъ 1),

вмеВшательства женщины въ драку мужа съ постороннимъ муж-

чиною. иаъ Моисеевыхъ книгъ вообще были въ ходу

въ древней и выдержки пом%щались въ кормчихъ.

Составителю Ярославова Устава могло показаться весьма про-

стымъ зубояжи съ этими правилами, причемъ въ

итогВ. появилась статья: „Аже два мужа бьеться, одинъ дру-

гого укусить или одеретъ". Ей соотвмствуеть статья Исхода

„Аще сварятся два мужа и ударюљ единъ другого камевемъ или

Другая статья гласить: „Аще че-

дойка два вкупеВ съ братомъ своимъ и пришедши жена единаго

отъ него отъяти мужа своего отъ руки бЈющаго и, простерша

руку свою, иметь его за тайныя уды его“.„ Въ одной изъ редак-

Ј) Исходъ, 21.