— 16 —

то рыбою, или безразличнымъ же примТ,-

цительно кь (Асовской надобности, по думсЬ и мечтгь человг1жа.

огоньки, деревья, кусты, отдтьльныя былинки, камни,

водовмгђстплища, водяныя капли, соринки и неоду-

шевлешше предметы, въ свою очередь, сЈ1ужатъ объектами 6'I;-

совскаго при чемъ, подобно тому, какт, воплотив-

6'Ьсъ не можетъ удалить типпчпыхъ особенностей бТ;сов-

ства (рога, хвостъ, клыки, когти, копыта), точно такъ же опь

пе можетъ перемрЬнить сущности неодушевлепныхъ предметовъ,

въ которые вошелъ: дерево, камень, вода остаются съ присущи-

ми имъ особенностями, и только 6'Ьсовс1ёй „чмуръ“ можетъ,

напр., казать воду за камень, —что составляеть лишь

обманъ.

Какъ ни опредгклепны предметы при ростовомъ ихъ I,13M'h-

peHin, но если въ нихъ воплотился нечистикъ, измгђрете теря-

еть устои: минуту они были данной величины, а при повто-

рительномъ величина или уменьшилась, или возвыси-

лась. Кромг1; того, одинъ и тотъ же предметъ кажетъ великана,

посредственность и минимальный образъ свой: первостепенная

мачта, умаляясь, моментально достигаетъ объема волоса, и на-

обороть.

Но увеличится ли ббразный предметъ до исполинской

неузнаваемости, уменьшится ли опь до потери вида., воплотив-

шемуся 6'hcy никогда

ковъ—рогоћъ твокмклыковъ, когтей, копытъ. Эти неумоли-

мые знаки высовываются изъ-подъ дорогого цилиндра, роскошной

шипели, густыхъ усовъ и бакенбардъ, н'Ьжпыхъ перчатокъ и

обуви, такъ же, какъ моментально вгЬнчаютъ ничтожный волосной

остатокъ, если только имъ сталь печистикъ. КромсТ; того, при

челойкоподобномъ, напр.,

ему не удается скрыть

и второстепенныхъ особеппостей своего существа—темпоты кожи,

нестройностп формъ. при чемъ па спишь, икра.хъ и предпле-

тйя.хъ не будетъ мышцы, пе удается скрыть короткой свиНопо-

добной, Р'ђдкой шерсти, крючковатаго носа, черпы.хъ съ фосфо-