234

слышу въ немъ души. Я, ты зваеиљ, не слишвонъ цВню

выгоды, это тавъ низко, во должна при-

знаться, что и въ этомъ Павель им•Ьеть пере-

в±съ. Овь богаче Трескина. Конечно, не за это надо от-

казать Трескину; я еще, слава Богу, не забыла своей мо-

лодости и знаю, что не богатство, а красота, молодость,

образованность и умъ покоряютъ сердце женщины. Но

вгьдь и въ этомъ Тресвинъ не выдержитъ ни

малышаго съ Павломъ.

Ужь будто, маме Трескинъ не тавъ любезенъ, вакъ

Сурмиловъ, но за то...

— О, плутишка! воскликнула Мареа Ивановна, ц•Ьлуя

дочь и зажимаа ей ротъ npi8TB0, что я хвию

ея возлюбленваго, и потому она пытается противокњчить

мнВ, чтобы заставить меня хвалить его вдвое. Надо быть

с.тЬпой, чтобы ве вид'Ьть, что Сурмидовъ вдвое

и умн±е Трескина. Qui est се qui еи doute?

Трескинъ любить меня истинно.

— А Павель не любить? Ну, скажи? Не любить, что

ли? Твой языкъ не поворотится произнесть такую ложь.

Боже мой! прибавила старая дама, всплеснувъ

это за молодежь Сами все знаютъ, попимаютъ,

чувствуютъ и заставляютъ себя уговаривать, прикидываются

не впопадъ благоразумными. Но такъ и быть, я люблю

тебя и все выскажу. Вчера на балу, вида все это, и

вашу любовь, и ваше я подсЬла въ твоей буду-

щей свекрови. Я ей говорила о и высказала всю

мысль свою, что онъ и милый, и благородный, и удиви-

тельно красивый мужчина, полный чего-то прельщающаго

и загадочнаго. жь ты думаешь? Она взглянула на

меня, да такъ-то странно, а потомъ все молчала или сухо

благодарила за комплименты. Комплименты! Я ей говорю