20

Р У С С КАЯ ЖИ ВО П И С Ь.

ихъ; но нашелся и такой, котораго увлекла его нВжная и страстная натура,

который выб•Ьжалъ изъ смрадной темницы, пожелалъ взглянуть на иное, нежели

эстампы съ утвержденныхъ классиковъ, вдохнулъ въ себя кр•ЬпкЈй ароматъ

нарождающагося романтизма, и вм•Ьсто гипсоваго класса пошелъ въ Эрмитажъ

поучиться жизни и красочной прелити у великихъ стариковъ. То быль

Орестъ

Д%йствительно, Кипренскаго можно считать того прото-

романтизма, который въ конц% Екатерины, при Павл% и въ начал

%царствован\я Александра изъ и Герман\и заглянулъ и кь намы

Во всей Европ± одна лишь почивая на лаврахъ, добытыхъ Воль-

теромъ и всей ложно-классической помпой, ничего не желала знать о новомъ

и многозначительномъ движен1и, которое возникло какъ-то сразу въ разныхъ

м%стахъ, и, наоборотъ, благодаря республиканскими взглядами, тогда

бол%е ч%мъ когда-либо въ ней царило исключительное и рабол±пное

античному Mipy.

Совс%мъ другое представляла Первый сигналь новаго быль

поданъ ею задолго до другихъ, и теперь она уже почти вся была охвачена горя-

чимъ пламенемъ романтизма. Не говоря уже о литератур%, вся англ1йская школа

живописи ХИП в. м!ръ въ какой-то необычайной, темной и таинственной

окраск±. Положимъ, Рећњльдсъ въ своихъ книгахъ явился, по классичности

взглядовъ, вторымъ, лишь бол%е оживленнымъ, Менгсомъ, но въ картинахъ его

ничего подобнаго не проскользнуло. Принимаясь писать, онъ забывалъ вс•Ь свои

тезы и лишь старался угнаться за страстностью итальянцевъ,

глубиной Рембрандта и чувственностью Рубенса,—тремя моментами чисто-роман-

тическаго характера. О другихъ и говорить нечего: они всь съ Генсборо во

главы разум%ется, несравненно больше им%ють общаго съ Вми художниками,

которые въ первыя три XIX “ка сознательно подняли знамя роман-

тизма, нежели съ т%ми своими современниками на материк%, которые еще

роб%ли предъ указкой Винкельмана. вся стояла im Ваппе der Ro.

mantik; „Гёцъ• и „Разбойники • сд%лали свое д%ло, и одновременно съ т±мъ,

какъ у насъ росъ и развивался тамъ росли и развивались Корне-

и Овербекъ.

Кь намъ вм%стЬ съ модой на руины, капеллы,

орденъ и таинства перебралась изъ странъ, зараженныхъ ро•

мантизмомъ, и мода на все остальное: на пов%сти съ рыцарями и пажами, на

романсы и даже въ живописи на что-то бол%е страстное и сумрачное. Pycckie

бары любили заказывать свои портреты художникамъ.

Тогда какъ-разъ Европа и мы съ ужасомъ отвернулись отъ „взб%сив-

шейся“ и окровавленной Франц1и, и даже почувствовали кь тому

античнаго Mipa, которое теперь разцв%ло въ ненавистномъ

Но съ этого момента, съ первыхъ годовъ новаго во вкусахъ и

общества, какъ повсюду, такъ и у насъ, получилась какая-то невозможная сумя-

тица, представляющаяся страннымъ и знаменательнымъ контрастомъ т4мъ