46

РУССКАЯ ЖИВОПИСЬ.

считаться высокимъ,—никому въ то время въ голову не приходило и не могло,

при общемъ *) прЈйти. Наибол%е св•Ьта души фа-

тально уходили туда, куда ихъ толкали р%шительно и имъ об%щали

преподать сколько ихъ пламеннымъ сердцамъ было-бы угодно самаго „высокаго•

искусства. У же оставались лишь скромныя, забитыя, в%роятно грубыя

существа, безобидныя при ограниченности ихъ таланта, а сл%довательно никого

не Напрасно возлагалъ надежды на талантли-

в%йшихъ, приручалъ ихъ кь себ%, кормиль ихъ на свои скромныя средства,

причислялъ кь своему семейству. Весь его жизни прошелъ

одной сплошной драмой: любимое его д%ло разваливалось, уничтожалось, нена-

вистный врать кр%пъ, и взлел%янные имъ птенцы, самые самые надеж-

ные. одинъ за другимъ перелетали во стань, попадали въ общую тем-

ницу, гд%, пребывая въ постоянной передъ ложнымъ блескомъ (тамъ

выставляемымъ какъ само солнце), гибли отъ леденящаго воздуха Брюллов-

скаго чванливаго творчества, отъ съ мертвечиной гипсоваго

класса.

Не дожилъ до того момента, когда снова русская живопись

выглянула на св•Ьть такъ какъ онъ умерь въ 1847 г., за годъ до столь

первыхъ картинъ еедотова.

Трудно сказать, жили-ли посл% его смерти. Надо

думать, что н%ть, если мы взглянемъ на непосредственно посв него явив-

шихся „жанристовъ• (Штернбергъ, Чернышевъ, Тиммъ, Ивань Соколовъ и даже

Сверчковъ, Петръ Соколовъ, Зичи ничего общаго съ не им%ли),

и еще менье, если взглянемъ на т•Ьхъ, которые взялись за бытовую живопись

Но среди 60-хъ годовъ всего одинъ художникъ и то третье-

степенный явился какъ-бы запоздалымъ и одинокимъ скромно,

просто списывавшимъ съ натуры, такъ, какъ то практиковалось въ

школ“Ь 20-хъ годовъ,—это Морозовы

И.

Прежде чвмъ перейти отъ кь Брюллову, намъ нужно взгля-

нуть еще на одну область живописи, которой мы до сихъ порь совершенно не

касались,—на первые шаги нашего пейзажа.

Кое-что св±жее было сдвлано въ этой области даже до еще

въ XVIll И это весьма естественно: какъ только стали возводиться вели-

кол%пные дворцы, разбиваться роскошные сады и выростать какъ по волшеб-

ству новые города, явилась потребность все это отъ всего этого,

какъ отъ самаго лестнаго для русскаго челов%ка, им%ть воспомина-

„портреты“. Именно по той-же причин%, по которой съ такимъ

выписывались иностранные портретисты (что и повело кь разцв%ту собственной

зовъ

лось

*) Громкихъ фразъ по адресу искусства, въ истинному 8HTY3ia3My францу-

и н%мцевъ кь нему, было сказано не мало, но какъ все это пусто, даже то. что говори-

величайшими нашими писателями!