43
ликому Князю. не смотря на всев его назойливыя
По этому Новгородцы въ эту эпоху уже
нав'Ьрноо не изобразили-бы на своихъ монетахъ Ве-
ликаго Князя Московскаго, власть котораго но приз-
навали, а Т“Ьмъ болТ,е не изобразили-бы себя въ
просительной по“, даръ такъ какъ они
въ это время de facto ничего не дарили и не платили
Великому Князю. Ко всему этому мы должны при-
бавить, что на лицевой сторонеь Новгородокъ не
всегда изображалась и фигура князя, по крайней
мТ,Р'Ь въ такомъ вишь, какъ это описалъ авторъ т.
е. человеЬкъ въ коронгь, съ мечемъ и въ одеждеь со
складками. На трехъ экземплярахъ описанныхъ подъ
ЛёХ2 171, 239 и 230 и изображенныхъ на таблицахъ
III и VI мы видимъ совершенно другое изображе-
Hie, не им'Ьющею ничего общаго съ княжескою: фи-
гура зам•Ьняющая князя: безъ короны и меча, въ
совершенно отличной одежд'Ь и сидить на скамейк•Ь
особаго вида. Но объ этой будемъ гово-
рить ниже.
За Амь авторъ формулируеть свои
такъ: „Думаю что этихъ трехъ болте
чТ,мъ достаточно, чтобъ получить что на
лицевой сторон1; монеть Великаго Новгорода, вре-
мени его самобытности, было вычеканено изобра-
Московскаго Великаго Князя со стоящимб
переДб ниш просительной позљ человњкожб. Че-
ловеЬкъ этоть неизм•Ьнно представлень быль безъ
всякихъ признаковъ одежды, очевидно голымъ; это
cJ(i'1aH0 бел съ умысломъ, чтобы указать
на несравненно низшее этого лица по
кь другому; на штемпеляхъ