43

ликому Князю. не смотря на всев его назойливыя

По этому Новгородцы въ эту эпоху уже

нав'Ьрноо не изобразили-бы на своихъ монетахъ Ве-

ликаго Князя Московскаго, власть котораго но приз-

навали, а Т“Ьмъ болТ,е не изобразили-бы себя въ

просительной по“, даръ такъ какъ они

въ это время de facto ничего не дарили и не платили

Великому Князю. Ко всему этому мы должны при-

бавить, что на лицевой сторонеь Новгородокъ не

всегда изображалась и фигура князя, по крайней

мТ,Р'Ь въ такомъ вишь, какъ это описалъ авторъ т.

е. человеЬкъ въ коронгь, съ мечемъ и въ одеждеь со

складками. На трехъ экземплярахъ описанныхъ подъ

ЛёХ2 171, 239 и 230 и изображенныхъ на таблицахъ

III и VI мы видимъ совершенно другое изображе-

Hie, не им'Ьющею ничего общаго съ княжескою: фи-

гура зам•Ьняющая князя: безъ короны и меча, въ

совершенно отличной одежд'Ь и сидить на скамейк•Ь

особаго вида. Но объ этой будемъ гово-

рить ниже.

За Амь авторъ формулируеть свои

такъ: „Думаю что этихъ трехъ болте

чТ,мъ достаточно, чтобъ получить что на

лицевой сторон1; монеть Великаго Новгорода, вре-

мени его самобытности, было вычеканено изобра-

Московскаго Великаго Князя со стоящимб

переДб ниш просительной позљ человњкожб. Че-

ловеЬкъ этоть неизм•Ьнно представлень быль безъ

всякихъ признаковъ одежды, очевидно голымъ; это

cJ(i'1aH0 бел съ умысломъ, чтобы указать

на несравненно низшее этого лица по

кь другому; на штемпеляхъ