64
О. ЭЙХЕЛЬМАВЪ.
чай: авторъ упреваетъ Вольфа въ „схоластическомИ права,
„безподввомъ теоретически для международнаго права“.
Вольфъ дьвтъ его ва естественное, ј. д. voluntarium, договорное и
обычное. Проф. Мартенсъ порицаетъ это xhJIeBiezakb схоластическое,
совершенно ненужное и неясное. этого xb:reHiH безусловное.
А между твиъ и „теоретическое 060cH0BaHie международнаго права“
составляетса изъ этихъ четырекъ, Вольфомъ указаввыхъ, элементовъ.
нын'ь едва ли найдется мало мальсви порядочная система нашей нау-
ви, гд'ь бы, въ общей масс'Ь нельзя было различать этихъ
четырел элементовъ, хотя они обыкновенно смђшаны въ разева.3'Ь
и не прим•Ьневы равном»но. Преимущество нашего времени, сравни-
тельно съ эпохою Вольфа, конечно, въ томъ, что элемент есте-
ственнаш права можеть быть значительно совершенствуемъ при по-
мощи npieM0Bb методы положительной — Мартенсъ не-
правильно упреваетъ Вольфа въ совершенно неясномъ, будто-бы, раз-
личе[йи jus gentium voluntarium и ј. д. consuetudinarium (р. 160).
Ово между тЬмъ совершенно ясно: первое, ј. д. vol., есть общее для
ВС'Ьхъ цивилизовавныхъ государствъ обычнее международное право,
а второе—ј. д. const. есть особенное обычное международное право
между йкоторыми от$львыми государствами.
Наконецъ Мартенсъ забылъ сказать о томъ, какъ система Воль-
фа исполнена посл•Ь указаннаго xbueBig. 1'лухо говорится, что Вольфъ
стремился кь органическому Оно на Д“Ьлђ такъ и есть.
И во всякомъ случа•Ь, система Вольфа зам'Ьчательная, глубокомысленная
и остроумная. Она достигаеть единства названныхъ четырехъ элемен-
товъ международнаго права, насколько это позволяли извљстные пода
жатерты. А эту М'Ьрку мы должны вм•Ьть въ виду.
Civitas maxima Вольфа Мартенсъ толкуеть на
ладь.
Странную вещь утверждаегь Мартенсъ ва стр. 164: пова трак-
таты и переговоры не были всеобще изйствы (обдародованы)— пом-
жгипеаьное межДунароДкое не ИМ'Ьло реальной почвы!—Характе-
ристика Г. Ф. Мартенса ин'Ь показалась несогласованною въ отхЬзьвыхъ
ея частностяхъ. Похвиа и упреки автора относительно этого писателя
въ Авоторомъ нахожу, что осторожность Г. Ф.
Мартенса на философской почв'Ь именно его заслуга въ такое время,
когда были школы различныхъ испов'ЬдапШ, и ве было