Н. П. Огаревъ —Н. А. Тучковой.

27

ступки—оть его безм%рнаго самодурства; эта черта варварская I-I

татарская; но у него есть сердце, и потому его поступки огорчаютъ

ть.хь, кто его любить.

Я вамь не посылаю программы; мы о ней снова поговоримъ. Хочу

отправить письмо сегодня же, и хот%лось бы сказать еще много,

но писать больно. Я чувствую себя хорошо только съ вечера при-

близительно часовъ до одиннадцати утра.

До Право, прЊзжайте ко мн%, умоляю васъ. Для меня,

M-lle Consuela, это будетъ безконечное Жму вашу руку.

До сыгралъ adagio ИЗЂ сонаты н

финаль Сонамбулы. Вальсъ Шопена для меня довольно труденъ. Я

разучился читать ноты (чего, впрочемь, и южогда не умьль, но тьмъ

ббльшая заслуга—потерять то, ч•Емь и не обладалъ). Вчера мнЪ было

грустно, и я играль. Я не люблю играть при другихъ. Но было

такь грустно, что мн)б необходима была музыка—или вашеь прЊздъ—

и я играль ни плохо, ни хорошо, т. е. хуже обыкновеннаго, и это

облегчило меня. Вы спросите, почему было грустно? Этого

я рьшител.ьно не знаю. Въ характер% моеМЂ есть эта глупост:э: я

грустенъ отъ природы, или съ юности, благодаря всей сред%,

вь которой я ЖИЛЂ,• а веселость проявлялась у меня только вь

кутежахъ. Тутъ эпохи.

НВтъ! Не могу писать. До еще разъ, вашу руку,—и

прЊзжайте.

Вечерь. Вь самомь дьл%, въ конверт± письма отъ вашего отца

я только что нашелъ вашу записку. Спасибо, милый другь, за

Прњзжайте немножко за мной поухаживать. Прњз-

жайте (ТЕМЬ бол» поухаживать за нами.

8.

Н. П. Огаревь — Н. А. Тучковой.

[В%роятно, не посланное письмо.]

12 Декабря [1848 г.]

Сей часъ пиль k0(Pii случайно передь зеркаломъ и смотрЪлся.

Corpo di bacco какой я уродъ! Одна Наташа могла меня полюбить.

За что? Не знаю самь. За то что я люблю глубоко и страстно?

Однако я жертвую любовью кь женщин% любви кь богатству, или

чертъ знаетъ кь чему. За чтоже меня любить. Умень я что ли?

Да я ума отдаю за ничто—за бутылку вина

отъ простаго до самаго тонкаго. Какой же во толкъ? Спосо-