„ рхивъ Н. П. Огарева“ составляютъ бумаги, 1) посл

%готъВзда Огарева за-границу, въ его пензенскомъ имыи с. Старомъ

АкшенЪ, перешедшемъ кь его шурину, Н. М. Сатину, 2) привезенныя

Н. А. Огаревой туда-же при ея въ 1876 году изъ-за

границы, З) у покойнаго проф. А. А. Герцена въ Ло-

заннЪ и переданныя имь въ 1902 году. томъ обни-

маеть время съ конца 40-хъ годовъ до окончательнаго

Лондонскаго гньзда Герценовъ и Огаревыхъ, т.-е. до 1865 г.; весь

остальной составить слЬдующаго тома.

О ГерценЪ и ОгаревЬ писано такъ много, что основныя черты

и даты ИХЂ можно считать достаточно извЪстными. Но

документы, печатаемые ЗДЕСЬ, вводятъ насъ въ самое горнило ихъ

жизни; словно на фантастической сцень они сызнова живутъ свою

неподдЪльную жизнь, переживаютъ во второй разъ публично все то,

чтЬ когда-то во плоти изживали скрытно отъ всьхъ. Между сценой

и нами смерть провела таинственную грань; стоя за чертою, мы въ

благоговВйномъ смотримь, какъ совершаются роковыя вины

•и строятся судьбы, какъ малые соблазны неодолимо влекутъ обре-

ченную жертву, и какъ въ самой гибели, въ безвыходной тЊснотЬ

духъ тЪмъ жарче горитъ немеркнущимъ

огнемъ тоски, надежды и боли, чуя ложь воплощеннаго Mipa и правду

иную. Въ участи Герцена, Огарева и Н. А. Огаревой полностью

оправдались слова Гёте о небесныхъ силахъ:

lhr fihrt ins Leben uns hinein,

Ihr lasst den Armen schuldig werden,

Dann iiberlasst ihr ihn der Pein:

Denn alle Schuld r5cht sich auf Erden.

Но такъ лишь отъ колыбели до гроба; намъ же, зрителямъ завер-

шенной жизни, ясны въ ней не только вина и кара, но и просвьт-

смыслъ ея, невыразимый.

Pycckie Пропилеи. Т. IV.

1