ш.

Обвинета Костомаровым и Купшомъ Шгдана Хмель-

ницваго въ ивВн± веточ поударо

Оставляя покуда на отйтственности г. Кулиша большинство его

брави на Богдана Хмельницваго, мы беремъ на себя обязанность

защищать посл±дняго только отъ коварный разбойникъ, из-

мљнникб и предатель по натурљ и отъ въ и чуть

не въ Защищать Богдана Хмельницкаго прежде всего отъ

въ изАН'Ь и предательстй мы пожалуй вызваны и сло-

вами самого г. Кулиша; онъ пишетъ (т. III, стр. 33): „на обще-

чедов±чесвомъ судгђ нгЬтъ ничего преступнгђе Ароломства и преда-

тельства; широкая картина Ароломства и предательства, созерцаемая

нами въ прошедшемъ, широко распространить въ Аро-

ломству и предательству въ настоащемъд.

Но прежде чТмъ приступить кь этой защий мы принуждены,

въ кь предшествующей характеристив'ђ г. Ку-

лиша, схђлать теперь еще с.йдурщую оговорну. Г. Кулишъ, для

своихъ или чужихъ, будто бы уже неоспоримыхъ вы-

водовъ изъ и источниковъ, обыкновенно неожиданно

дла читатела, спгђшить высказать какую-нибудь неопровержимую, въ

род'Ь сейчасъ приведенной, истину отъ себя, а то прямо изъ Еван-

или изъ Шекспира и т. п. По поводу этой крайне

привычки г. Кулиша, съ которою намъ много разъ придется встргВ-

чаться, должно что это не какое-нибудь оригинальничанье,

это не привычка малоросса ничего не говорить спроста, а нгЬчто

совс'ђмъ другое: это какая-то особаго рода божба, въ которой г.

Кулишъ, примгЬняя кт, нему его собственное постоянно

перекидывается отъ кь Корану. Подобнымъ г.

чтобы онъ ни пропойдывалъ, прежде всего прикрываетъ

себя ПЕЪ непроницаемымъ щитомъ; читатель долженъ быть пора-

женъ, покориться ему: не и думать со мной спорить, видишьа