тизма, выставляя на первый планъ

въ эпоху въ парламент•ь

виговъ, Руссо-же по своимъ политичесвимъ —

демократь и даже радивалъ.

Дошел онъ до своихъ радикальныхъ взглядовъ изъ со-

3HaHia полной неудовлетворительности существовавшаго со-

етроя и изъ на развалинахъ разрушен-

наго стАраго создать совершенно новый порядокъ ве-

щей, который быль бы благодВтедемъ для всжъ и воспи-

таль бы челойчество кь свобод'Ь и равенству.

Онъ, однимъ словомъ, стремился отыскать новую госу-

дарственную форму, вотораа осуществила-бы на землев полное

и свободу; но, конечно, въ этихъ утопическихъ и ли-

шенныхъ всякой строгой логичности планахъ онъ никогда

не им%лъ въ виду кавъ средство до-

стиснуть этого недостижимаго равенства, а думал достиг-

нуть его путемъ и настойчивостью печати.

Онъ отрицаеть представительство, на томъ ЕћКЪ

онъ говорить, что „свою волю передавать другому нельзя

и первый, такимъ образомъ, провозгласил принципъ паро-

(souverainet6 du peuple), за воорую ухватилась

Но такъ навь онъ самъ сознаетъ невозможность осущест-

weHia своего идеала — чистой въ большомъ го-

сударст4 онъ пудлагаетъ поэтому форму • малевьвихъ по-

При этмъ онъ, конечно, забываеть,

что RTopia требуеть постепеннаго что она не до-

пускаеть скачковъ и что соцтльныа B"eBia не происхо-

дять отъ воли одного челойва.

Во вс%хъ его плавахъ нтп, конечно, логики. Но выра-

жаль онъ отчасти то, что смутно сознава.лось . всјии, при

гнетущихъ современной днствительности. Руссо

только не сознавалъ, что если современное ему

устройство поиерживало деспггизмъ одного лица, то

онъ проводидъ TeopiD, воторвя утвердила-бы въ Еврп'Ь

деспотнзиъ массы.

Если 1791 г. есть Д'Вло Монтескье, если

она стремилась чществить его принципы, то

1793 г. есть прамое crhN)TBie утошичесвой Руссо.