273

ное только въ эпохи старческой дряхлости, близости кь смерти, въ эпохи

Искусство Сомова ничего не и“етъ въ себ% литературнаго и

плохо поддается философскому анализу. во-первыхъ.

живописецъ, рисовальщикъ, истинный поэтъ формъ, а не раз-

судочный мыслитель. Его искусство противуположно искус•

ству какого-нибудь Ропса или Клингера. Понят\я, мысли, выраженныя въ его

продукты выдумки, а потому едва-ли словами.

Сомовь безспорно мистикъ, но не мистикъ мысли, а мистикъ формъ—

важн%йшее качество въ живописц%. Самые простые сюжеты,

сценки изъ эпохи „Б%дной Лизы • и „графа Нулинаи получають въ его изо-

какой-то странный характеры Въ неподд±льной ломан-

ности, въ искреннемъ жеманств% Сомова, заставляющихъ такъ уб%жденно

гоготать грубую и пошлую толпу—скрыта неувядаемая острота. Сомовь боль-

шой рисовальшикъ. Онъ мастеръ онъ MarT Его пресловутый

Дурной рисуноп—въ сущности изумительный рисунокъ, такъ какъ онъ одинъ безъ

всякихъ литературныхъ k0MMeHTapieBb, одними своими вызываетъ съ

безусловной силой настроен\я, MiPb особыхъ Уже

въ его непосредственныхъ рисункахъ съ натуры такая тонкость, такой аро•

мать, что эти с»оватые этюды можно причислить кь самымъ удивительнымъ

классическимъ произведенјямъ. Но полностью проявляется Сомовское

въ его свободныхъ, фантастическихъ вещахъ и, въ особенности, въ его деко-

ративныхъ работахъ, оставляющихъ, по своей нейосредственности, легкости,

тончайшей игр% формъ и какой то неизъяснимой далеко позади

себя все, что было за посл%днее время у насъ сд%лано въ этомъ род%.

Сомовь не можетъ считаться велики» художникомъ. Его искусство, по-

добно поэз1и Гофмана или Поэ, слишкомъ отт%нка. Оно не за-

хватываетъ широкаго круга идей, не даетъ мощныхъ, укр%пляющихъ и поды

мающихъ духъ образовы Рядомъ съ безусловно великими живо-

писи оно покажется, пожалуй, мелкимъ, во всякомъ случа% болвзненнымъ.

слишкомъ изн%женно тонкимъ. И въ русской живописи были за 100 л•Ьтз

гранд1озные силачи, рядомъ съ которыми Сомовь покажется хилымъ ребенкомъ.

Однако. въ этомъ какъ разъ большой, вопросъ кто ближе кь пиеическому

жертвеннику, кь Аполлонову - ли мощные, но грубоватые

здоровяки, не cbYM%BLLlie ни высказаться, ни вырваться на свободу, ни вос-

питать себя, ни отразить въ своемъ искусств% что-либо высшаго, божествен-

наго порядка, или же этотъ „хилый ребенокъ•, настоящимъ поэтомъ

настоящимъ настоящимъ художникомъ. Огромное преимущество

Сомова передъ другими художниками то, что онъ цвльный, что онъ весь и ц%ли-

комь отдался погон± за чарующими пренебрегая MipoMb, пренебрегая

суетной славой. Онъ предпочитаеть быть всеобщимъ посм%шищемъ, нежели на

шарь отступить отъ своей дороги, на шагь уступить общества.

Сомовь подобно Гофману и Бирдслэ, представляетъ крайнюю точку раз-

индивидуализма и т%мъ самымъ онъ насквозь художникъ, его искусство

алмазъ, быть может-ь, и не особенно крупный, но

ЧИСТ%ЙшеЙ ВОДЫ.

Въ начал% ХХ-го в±ка, исторјю русской живописи иначе не кон-

чить, какъ Сомовымъ, ибо за нимъ посл%днее слово: онъ, покам%стъ, за

эти 10 яркое, отрадное и типичное въ нашей живописи.

Но, по своему основному свойству, искусство Сюмова—искусство индивидуалиста—