Х'СШ

сочувствую г. Спасовичу, Костомарову, Рћшетникову, Флеров-

скому въ ихъ cTpeueHiaxb представить въ некрасивомъ

прошлое и современное cocToaHie русскаго народа, но проте-

стую противь этихъ нахожу ихъ нечестными,

утверждаю, что они основаны на лживыхъ данннхъ. Я осм-

лился сопоставить между собою нашу подпольную и надполь-

ную литературу и утверждать, что въ нравственныхъ, фило-

софскихъ и политическихъ B033prbHiaxb той и другой часто

нјтъ никакой разницы: Это поставлено мнј въ большую вину,

почти столько же, какъ и то, что я заговорилъ о томъ крайне

ненормальномъ что наше юношество, приходящее въ

школу учиться, нергђдко направляется не на ученье, не на за-

а на политику, на мои

B033pjHiH возбуждаютъ тоже если не гнеЬвъ, то большое пре-

8PjHie со стороны критиковъ.

„ Кромђ природы физической, видите ли, существуеть

природа невидимая, неосязаемая, но понимаемая“.

Такъ (съ прибавкою „видите ли“) передается моя мысль

въ ,СЈверномъ Вјстним". А мое MHjHie, что институтъ соб-

ственности не есть злонамТренная выдумка, а имјетъ основу

въ самой природ'ђ челомка и природгђ вещей, критикъ пере-

даетъ въ слЈдующемъ оригинальномъ „соб-

ственность, по мнјтю г. Щеглова, предустановлена на вгЬЕИ

и неразрывно связана съ самою сущностью природы человЈка"

Очевидно г. критику не чужды объ кото-

рнмъ подвергалась собственность и которыя привели его кь

что придетъ время, вогда собственность переста-

нетъ существовать въ людскихъ обществахъ, что оно уже

приближается.

Литературные моихъ вритиковъ лишаютъ меня

возможности отвЈчать имъ; врой голословныхъ

или искаженнаго моихъ мыслей

я не нашелъ у нихъ ничего,—ничего похожаго на доказатель-

ства, ничего такого, что указывало бы на серьезное

ихъ кь дгвлу, на мало-мальски обстоятельное знакомство съ

предметомъ, на то, чтобы въ ихъ, на первомъ М-

СТА, быль интересъ науки и общества, а не того жалкаго по-