— 19 —

Собес1;днивами его были по большей части иностранцы. До ва-

вой степени сильно было BJi8Hie французской культуры, можно

ви$ть нагладвымъ образомъ изъ того, что президентомъ Бер-

инсвой наукъ быль ученый, MouepTiycb

(Maupertius).

Въ кругу своихъ иноземныхъ гостей Фридрихъ II часто вель

штересвыа об'Ь и литератургЬ. Но главной темой

џа разговора служили изхЬвательства надъ воображаемыми не-

йпостами встЬхъ существушщихъ Какаа грустнаа про-

тивоположвость съ глубокимъ YBueHieMb во вймъ

та;ъ поэтично и такъ искренно выраженнымъ Гердеромъ и Лес•

сингомъ! Непомгьрнал дерзость, съ какою при такихъ случаахъ

осн%ввались и имена, для всего

возбуждали ужасъ даже у лицъ, привывшихъ въ обществу фран-

цузсвихъ и свободомыслащихъ людей. Но при всемъ

тоиъ, истинной свободы и искренней нельзя было ис-

ить въ этомъ блестащемъ общестй. Деспотическйй характеръ

короля, его черстваа, холодная душа, страшное caM0MHiHie да-

выи сильно чувствовать себя ВС'Ьмъ окружающимъ. Маволей 1)

тавъ характеризуетъ литературныхъ сотруднивовъ

Фридриха II: „безъ дальнЫшаго говоримъ мы, что

въ то время самый несчастный писатель въ ЛондонгЬ,

вавихъ нибудь ствняхъ, въ подвив, бу-

пзвые галстухи и рубашку на груди маленькой

же.тЬзной булаввой, быль гораздо Ч'Ьмъ любой изъ

СПОДВИЖНИЕОВЪ мирной жизни Фридриха II.

Теперь дла насъ ионатно, изъ вакихъ ИСТОЧНПЕОВЪ вылилось

то жгучее навое досталось въ ухЬлъ скромному

тружениву на поприиф сиротливой нђмецкой филоло[йи, Христо-

фу Генриху Миллеру. Если припомнимъ при этомъ, что ученое

профессоры университетовъ, литераторы всђхъ

одппмъ словомъ все мыслящее общество интересо-

валось всгьмъ, Ч'Ьмъ угодно, врой родного языка, родныхъ пре•

1) Маколей, Ор. cit., стр. 54.

2'