ней. — Въ осемь часовъ вечера Карамзинъ быль въ гостин-

ниц% «Голубаго Ангела» , куда ему предложилъ придти

Плятнеръ, и должны были собраться на ужинъ важ-

HHIBie ученые. Плятнеръ представилъ имъ мо—

додаго путешественника, и начался ужинъ.

Пдятнеръ играль за ужиномъ первую роль, то есть, управлялъ

разговоромъ. «Онъ самый cB%.rckih челов%къ, за“аетъ Ка-

рамзинъ: любить и у“етъ говорить, говорить см%ло, для

того, что чувствуетъ свою

На другой день, послев ученаго ужина, Карамзинъ быль

у поэта Вейсе: «Вейсе, пишетъ онъ, дюбвмецъ драматиче—

ской и лирической музы

— поэтъ, какъ по уму, такъ и

по сердцу, достойный другь доброд%тели и вс%хъ

добрыхъ — другъ д%тей, который прим'Вромъ и

своимъ распространилъ въ правила хорошаго вос-

Онъ обошелся съ нимъ ласково и просто. Разго-

ворь съ Вейсе быль бол%е и кружился около

самыхъ обыкновенныхъ предметовъ. а потому мы не обра-

щаемъ на него особеннаго

Черезъ три дня Карамзинъ быль уже въ Веймаррь,

находились тогда корифеи германской учености: Виландъ,

Гете и Гердеръ. Прежде всего онъ пошелъ кь Гердеру, у

котораго одна мысль, какъ сказалъ объ немъ одинъ

авторъ, и эта мысль — щВлый MiPb. Карамзинъ чи-

таль его «Urkunde des menschlichen Geschlechts» , многаго

не понималъ, но что понималъ, Амь восхищался. «Въ какихъ

картинахъ, пишетъ онъ, представляетъ Гердеръ TBopeHie!

какое восточное великол%ийе!» Онъ читаль также Гердерова

«Бога», въ которомъ авторъ доказываетъ, что Спиноза быль

глубокомысленный ФИЛОСОФЪ и ревностный почитатель Бо-

жества, равно удаленный отъ пантеизма и атеизма, и по это-

му поводу сообщаетъ и свои мысли о Бой и TBopeHig.