не только не доставлялъ особенныхъ вы-

годъ, но даже и законной прибыли. Отсюда прямо сл%дуетъ, что

только лица вполн'Ь обезпеченныя могли съ спокойнымъ сердцемъ

и душой отдаваться литературнымъ, будь то ученые

или поэты.

Что же было дыть бездољнымъ б“Кднякамъ, талантливымъ

и способнымъ, которыхъ давило кь истий, у которыхъ

просились наружу чувства, когда—по

поата Шахида 1) —

«3HaHie и богатство—нарциссъ и роза,—которые на одномъ

мрВстВ никогда не цйтуть:

У кого есть 3HaHie, у того нтЬть средствъ; — у кого ееть

средства, у того нгЬтъ

Для такихъ выд'Ьляющихся личностей были рас-

крыты врата «двора», — гдгЬ они находили и щедрое де-

нежное переходившее порою въ расточитељность.

Того, что мы теперь привыкли называть общественнымъ

MH'BHieMb, на Восток± не существовало, потому что въ narrpiap-

хальныхъ обществахъ наука и искусство не для вскъ, а только

для немногихъ; эти то — ограниченные кружки изъ

высшихъ классовъ и являлись судьями и критиками, произно-

сившими р%шительный литературный приговоръ, создававшими

успеЬхъ поэтовъ.

Немаловажною также причиною зависимости пос.и%днихъ отъ

знати и двора было то обстоятельство, что въ падь ли-

тературой царила политика. Едва ли можно найти другое госу-

дарство, которое подобно видгЬло бы на своихъ пред±-

лахъ столькихъ завоевателей, см%нявшихъ одинъ другаго и по-

очередно влад'Ьвшихъ ею; вотъ почему зд±сь нер±дко можно

1) Родомъ изъ Балха, при Саманидахъ. См. Hermann Ethb,

Rudagi's Vorliufer und Zeitgenossen (Morgenlindische Forschungen,

стр. 45.)