— 392 —

Мещу Амь Плетневъ, задыхаясь отъ подобныхъ произ-

взывалъ въ Жувовсвому: „Вамъ, Андреевичъ,

предлезить теперь подвить: составдете въ вихЬ

записовъ всего того изъ вашей живни, что можно передать

въ публиву. Это лучшее, полезнышее и вдо

џа васъ и современнивовъ вашихъ. Умолаю васъ приступить

въ этому. Карамзинъх Крыловъ, Батюшвовъ и

Пушвинъ — свольво навь одни они доставать вамъ для ра-

боты. Дру:јя ваши B8BaTia преврасны — спору нТтъ; но это

необходи", даже сващенйе. Это будетъ зайтъ вашъ по-

томству, воторое безъ него останетса во слТпотЬ на счетъ

превраснаго прошлаго, бывъ отуманено сваредностью на-

стоащаго, усиливающагоса разрушить все лучшее въ Лите-

ратургђ “ .

Само собою разумгЬетса, что ивъ Петербургскихъ

журналовъ одно только Сљверное Обозрљте, о вотороцъ сва-

демь ниже, и душою вотораго быль В. В. Григорьевъ, отнес-

Очеркам Ше-

дось съ и pzeBieHb въ этимъ

вырева. Тамь мы прочли: „Г. Шевыревъ принаџеаитъ, без-

спорно, въ лучшимъ нашимъ литературнымъ вритикамъ. У

него много вкуса, любви въ искусству и — чего не-

доспеть Ольшей части нашихъ дитературныхъ вритивовъ—

много положительныхъ BHaHiA. Мы во многоиъ разхЬлаемъ

Мосвовсваго вритива, и особенно о недостаткЬ въ

нашихъ мнимыхъ натуралистахъ животворной любви, которой

самое HB3BaHie они изгнали, замтнивъ его азычесвимъ терми-

номъ гуманность. nogarie, воторое выражаетса зуманностью,

суда по ел въ нашей Литературы гораздо

ниже B0Hgria, воторое мы имгђемъ о любви. Любов

ь налагаетъ

на насъ обаванность любить ближнаго во вивомъ челогЬЕЬ,

вавовъ бы онъ ни быль. Гуманность же сортируеть дюдей

и въ большинству ихъ питаеть дат ненависть иди отвраще-

Hie, а изъ ненависти не выйдетъ ничего изящнаго, ничего

гдубовомыслежнаго, ничего вовбудцающаго" п 7).

Эти Очерки втануди Шевырева въ полемиву, и ему пришлось