— 392 —
Мещу Амь Плетневъ, задыхаясь отъ подобныхъ произ-
взывалъ въ Жувовсвому: „Вамъ, Андреевичъ,
предлезить теперь подвить: составдете въ вихЬ
записовъ всего того изъ вашей живни, что можно передать
въ публиву. Это лучшее, полезнышее и вдо
џа васъ и современнивовъ вашихъ. Умолаю васъ приступить
въ этому. Карамзинъх Крыловъ, Батюшвовъ и
Пушвинъ — свольво навь одни они доставать вамъ для ра-
боты. Дру:јя ваши B8BaTia преврасны — спору нТтъ; но это
необходи", даже сващенйе. Это будетъ зайтъ вашъ по-
томству, воторое безъ него останетса во слТпотЬ на счетъ
превраснаго прошлаго, бывъ отуманено сваредностью на-
стоащаго, усиливающагоса разрушить все лучшее въ Лите-
ратургђ “ .
Само собою разумгЬетса, что ивъ Петербургскихъ
журналовъ одно только Сљверное Обозрљте, о вотороцъ сва-
демь ниже, и душою вотораго быль В. В. Григорьевъ, отнес-
Очеркам Ше-
дось съ и pzeBieHb въ этимъ
вырева. Тамь мы прочли: „Г. Шевыревъ принаџеаитъ, без-
спорно, въ лучшимъ нашимъ литературнымъ вритикамъ. У
него много вкуса, любви въ искусству и — чего не-
доспеть Ольшей части нашихъ дитературныхъ вритивовъ—
много положительныхъ BHaHiA. Мы во многоиъ разхЬлаемъ
Мосвовсваго вритива, и особенно о недостаткЬ въ
нашихъ мнимыхъ натуралистахъ животворной любви, которой
самое HB3BaHie они изгнали, замтнивъ его азычесвимъ терми-
номъ гуманность. nogarie, воторое выражаетса зуманностью,
суда по ел въ нашей Литературы гораздо
ниже B0Hgria, воторое мы имгђемъ о любви. Любов
ь налагаетъ
на насъ обаванность любить ближнаго во вивомъ челогЬЕЬ,
вавовъ бы онъ ни быль. Гуманность же сортируеть дюдей
и въ большинству ихъ питаеть дат ненависть иди отвраще-
Hie, а изъ ненависти не выйдетъ ничего изящнаго, ничего
гдубовомыслежнаго, ничего вовбудцающаго" п 7).
Эти Очерки втануди Шевырева въ полемиву, и ему пришлось