влекаясь- лишь музыкой. Раза два въ недЊю, по вечерамъ, у

него собирался кружокъ друзей и знакомыхъ, среди которыхъ

было нгьсколько молодыхъ людей, серьезпо любившихъ• искусство.

Въ 1860 году задумываеть новую оперу,

комическую, которой даеть Ha3B8Hie «Рогдана», но, написавъ

всего јшшь пять нумеровъ (восточный хорь отшелышковъ.

хорь волшебныхъ дфвъ, хорь дыушекъ, всђ три довольно

удачныя вещи, и два гораздо слабТе: дуэттино и комическую

п«снь), забросилъ работу.

«Ты спрашиваешь, какъ идеть моя музыка?, пишетљ онъ

Н. В. Кукольнику, да какъ ей идти? Проходъ-то Всенъ. Съ

одной стороны гнусный произволь съ другой — яр-

кое нейжество публики. Начатую комическую оперу я поло-

жительно бросилъ. Пишу разныя

для оркестра. НаприуЬръ, казачекъ, русскую сказку,

чухонскую пляску и прочее. Новизна этихъ элементовъ мо-

жеть, пожа.луй, приглянуться за границей, куда давно стрем-

люсь въ мечтахъ моихъ. ЗД'Ьсь мнтЬ страхъ какъ душно! А если

эти, мои вещи, окажутея лишними на землЬ, то прослушаю

самъ, потЬшусь, да и въ огонь (разуйется, вещи, а не себя)!

Много у меня рукописей, обреченныхъ на таковую участь».

Изъ упоминаемыхъ шь польскаго казачка, русской сказки,

чухонской пляски и т. д. вышли въ три комическихъ

для оркестра. Это—не образцовыя, оркестровыя фан-

это Ck0Pi;e шутки, оригинальныя, забавно инструмен-

тованныя, но не по замыслу. Изъ этихъ музыкаль-

ныхъ шутокъ, наилучшая «Чухонская на темы ЧУ-

хонскихъ удачная въ и ор-

— «Баба-яга или съ Волги

кестровки; нТсколько слаб'Ье ея

nach Riga». Начинается эта пос,Л'Ьдняя мотивомъ

«Внизъ по матушкЬ, по Волй», займъ. въ гармоническомъ

мотива постепенно происходять ко-

торыя въ концЬ концовъ придають музыВ странный и H'b-

сколько уродливый характеръ. Въ это время въ оркест# до-

вольно характерно выражается, какъ Баба-яга пролетаеть въ

ступећ, сперва неловко, неуклюже диствуя въ своемъ поить,

но потомъ, входя въ роль и постепенно ускоряя свою скачку,