75
кь арт. 24-му и артикуль 33-й мало вразумительны.—Для того,
чтобы жалоба могла имКь исходъ, желаемый законодателемъ,
стремящимся утвердить ослабить жестокость и проти-
водЫствовать произволу начальника, казалось-бы нужно было по-
ложить 60rhe сильную краску на способы хотя бы
подобно датскому военному артикулу, въ которомъ на этотъ ще-
котливый предметъ въ военномъ быту было обращено боАе,
Ч'ђмъ въ другихъ законахъ. Военное законодательство эпохи, по-
видимому, не доросло до что солдать есть существо
нравственное, а не намешекъ, красиво укладываемый въ извгђстную
фигуру, что это челойкъ, въ которомъ военное мо-
жетъ возбудить чувство своего долга, безъ
его воли, во всякомъ случа“Ь, не прибгая постоянно кь неотра-
зимой, безуиовпой и притомъ жестокой кареЬ закона.
Густавъ Адольфъ, творецъ военнаго искусства новышихъ вре-
мёнъ, не быль или не могъ быть понять въ эпоху, увлекавшуюся
вн'Ьипнею призрачною формою, когда судьи считали дгђдомъ спаси-
тельнымъ, для зла, примгЬнять HarwaHie по буквальному
тексту закона, а комментаторы усердпо развивали римско-католи-
идеи объ первороднаго гргЬха, посредствомъ же-
стокаго дли удовлипворены оскорбленнаъо божества.
На военно-уголовныхъ законахъ чгЬмъ на
шведскихъ, сказалось BJIi51Hie римско-католическаго и старо-герман-
скаго права. Въ уЬка, преобладающимъ принцииомъ нава-
въ ннецкихъ войскахъ, по Ц“Ьли, было устрашен;е; основа-
HieMb наказуемости, по идеЬ германцевъ, была степень причинен-
наго внљшняго зла, но пе степен; внутренной виновности, при-
чемъ допускалось существенное и въ пре-
Церковь, напротивъ, стремилась исправительному по-
поддерживала принципъ равенства передъ закономъ, но и
она вовсе не была свободна отъ наложекйя жестокихъ карь, и
передавала преступника въ руки сйтской власти. Удержать дис-
циплину и порлдокъ въ войскахъ и надгЬялись
только посредствомъ жестокихъ и позорныхъ Haita3aHiL чтобы стра-
хомъ и позоромъ остеречь войска отъ
Для этого шведско-протестантское военное право представлялось
гуманнымъ. юристы въ преступника ви.