-2- 25 -

тинами, которые, по поводу одного судебнаго спора

между двумя лондонскими издателями, высказали слт-

доводы:

„Вся1{ая вецХьэ чтобы состоять въ чьей либо соб-

ственности, должна быть способна шь тому; она должна

обладать такими качествами, которыл давали бы воз-

можность овл*ть ею, наложить на нее печать исключи-

тельнаго господства, устраняющаго отъ ero

вспкое третье лицо. Но ташь называемая литературная

собственность не обладаетъ ни одншљ та:лмъ призна-

зомъ. Обекп?б ея не есть тјдесная вещь, ташь карь

въ ней дъло 'идетъ не объ отпечатанной бумай, но о

содержащихся въ книгахъ мысляхъ, лишенныхъ ттла,

а неосязаемыхъ. Она не способна orxgnauiu

или владљн;ю, потому что для того или другаго необ-

ходимо такой моментъ времени, сь вотораго бы они

начинались. Но когда же, спрашивается, начинает*ся

право автора? Съ момента ли въ его голой

идей его книги, съ момента ЈШ этихъ идей

на бумагјз или съ момента книги? Въ первыхъ

двухъ случаяхъ нелгђпо было бы утверждать, что ему

принадлежитъ преимущественное право на эту иде:о и

что онъ вправђ воспрепятствовать другимъ обнародывать

ту же идею; въ же случать странно было бы

считать ее частною собственностью съ того именно дня,

когда она становится общею. Далђе, у нея нфтъ харак-

теристическихъ признаковъ собственности, ибо на идею

невозможно наложить накую либо печать частнао гос-

подства; идеи незримы и не подлежать вн±шнему обла-

Данйо. Она не можетъ состоять въ исключительномъ

пользованги, ташь кашь мысли будучи разъ обнародованы