. эти достоинства. Начать съ того, что хотн вов они были воспи-

таннпаии учитејљсвой гд•В обучались новымъ

воторыми требовалось разъяснять

ученикамъ текстъ и заставлять всЪхъ работать одновременно,

въ дНствитедьнооти они вводили въ школу порядки прой-

денной ими. раньше бурон и домашней школы: смтшно взу»

лому челов%ку растолковывать съ малыми ребятами о томъ,

что такъ само по себВ и ясно— даль имъ книжку,

дашь указку, и учись! Насъ такъ же учили, и выучили же.

Добрыд Yka3aHig „Руководства диа учителей“ оставались вту-

неЬ, и въ шкодт въ сущности царила зубрежка: она проще

для учениковъ и легче для учителя. Учитель ограничивался

урока по книг± и выученнаго:

наибодње добросов%стный д±ладъ это оамъ, а въ огромномъ

большинствт случаевъ возлагалось на стар-

шихъ учениковъ, и учитель, ходя по классу, сл%дилъ лишь

заттмъ, чтобы всЬ были заняты дгвдомъ. Ч'Ьмъ этотъ поря-

докъ отличался отъ бурсы или старой дьячковской

школ€? *). MH01'ie, ослтЬпдяемые публичными

долгое время думади, что вое обстоитъ благополучно, Амь

болте, что непосредственнаго надзора за не

было. Только въ 1810 г. министръ народнаго

открыто задвидъ попечителямъ, что вмТсто ос-

мысленнаго ycBoeHiH наушь онъ вамт;чаетъ въ школахъ одно

механическое 3Y6peHie ихъ, и очень удачно объясняетъ это

HBueHie тТ,мъ, что такой ходь легче длн учителей.

по этому случаю онъ предписалъ, чтобы директора и визи-

таторы обратили особое на это обстоятельство, что-

бы на требовались осмысленные отуЬты и спра-

шивадись бы ученики посторонними лицами и другими учи-

телами и чтобы ири учителей обращалось внима-

Hie на т, насколько они усвоили разумные методы 3aHHTih.

Но новому суждено было сложиться лишь вдолг•В посгь того,

тавъ какъ ничто значительное въ жизни не слагаетсн ра-

зомъ.

Вотъ картинка зимнихъ пос.шьоб±денныхъ занятйй въ

*) Даже въ самомъ „Руководстй“ мы находимъ фразу: „При совокупном•ь

двти научатся свофе и легче, а учитель не им%еть больше нужды

на недвиающихъ ничего стоп чито вричать“ (стр. 6'.