ныхъ его качествъ тке ДАШЬ одно—добропорддочвооть. Учи-
тель на быдъ не ботве, какъ туторъ. Отъ него требо-
вадиоь не обширныа въ предметв или талантливость,
а одно и Входя въ школу, уш-
тель вступалъ не въ царство мысли и живого 3HaHiH,
на бевконечнъдиианую, увкую дорогу 3Y6peHia однихъ и
тЬхъ же неивм'Ьнныхъ, рковыхъ фактовъ и страницъ. Въ
кдассъ входишь онъ надзирателемъ, а не воспитателемъ и
учителемъ. Ни въ одномъ отчетЬ ни про одного учителя
Ватсваго главнаго училища не найдете отзыва, что это чело-
В'Вкъ зваюијй иди авторитетный въ нравственномъ омыс.тЬ, и
неойнно про каждато отмТчено, „усерденъ“ онъ цјш н•Ьть.
Сама.я „трезвенность“ учитедей, о которой такъ заботидось на-
чаиьство, не потому ли особенно требовадась, что „нетреввен-
ностьц ихъ должна была прежде всего отравиться на ихъ
Вгорое качество, весьма щЬнимое въ учите.ть началь-
ствомъ, была его добропорадочншгь. Школа была внов•1;,
ученики собирались туго, средствъ не вотъ по-
чему гдавною заботою правительства было всъми средствами
завлечь какъ можно бошЬе прозедитовъ ученья. а также по-
кровитеией и защитниковъ учалищъ; разъ кь шкод'Ь являет-
сн доброе усптхъ ен обезнеченъ.
хорошо понимало, что усп'Ьхъ школы впо.ИН'Ь зависить отъ
дичностп ен ;џЬнтелеЙ, и вотъ почему обращало на ихъ не-
д«югатки бодьшое Между т•Ьмъ 1(-Ю .шЬтъ тому на-
задъ русскам л;изнь въ глухихъ провин[йихъ страдала мно-
гими грубоватостями и шероховатостями. Откуда быдо взять
такихъ учителей, которые стади бы выше общаго нравствен-
наго уровня, могли бы для учениковъ служить живымъ при-
мгвромъ, внуш ить дов•Ь1йе к'ь ce6d; со стороны родителей?
Намъ, совуменннмъ учитедямъ, при упо-
рддочиюпейоя и осложнившейсн общественной жизни, не тру;(-
но отъ соблазновъ и найти нравственную под-
держку, но тогда надо было быть либо очень сильнымъ ду-
хомъ, либо совершенно ничтожнымъ и медочным•ь, чтобъ не
быть Т'Ьмъ, ч'Ьмъ были ;wyrie. Учительское 3BaHie было лум-
кой, тагломъ, обязанностью, отъ которой, разъ за нее взялся.
не было средствъ освободиться. Учитель умиралъ у читеиемъ,