Въ этомъ монолог±, ;авъ въ воиавеЬ собраны вс'ь стр'Ь-

ды, которыа гречесвад метиа въ лагерь аевщинъ.

Вспомнимъ однако, что овь вдовенъ Эвривидомъ въ уст Иппо-

лита, въ воторомъ „сввовь обличье наивной неиоердственности

мы различаемъ адепта, еси не совдате.и новой кото-

рому бдивви „тольво т'ь, у вого хежитъ въ самой

природ%, вого еще не коснулись страсти, вону не надо вн%ш-

нимъ сдерживать потемневной страстью душив 1).

Могъ ли такой человђвъ иначе отозваться ва преддожевје

кормилицы Федры, вавдоо слово воторой сидьн%е рани-

до его сердце, выше и чище быдъ его собственный нрав-

ственный идеал? Отйтивъ на этотъ вопросъ, мы отйтииъ

и ва другой: могъ ли Эврипидъ не влагать въ его уста таво-

то монолога, если хотЬдъ дать этому персонажу вавонченность

харавтера 3).

Это быть можетъ самое объективное м%сто во всей тра-

если тодьво вообще допустимъ объевтввизмъ въ худо-

жественномъ творчестй.

Здвсь я невольно переношусь мыслью ивъ аеинсваго те-

атра въ Лондонъ, гд'ь на сцен'Ь жадваго театра

„Глобусе черевъ двадцать вввовъ Шевсииръ заставддъ про-

водить Гамлета свою мать съ еа новымъ мувемъ твпмъ вос-

про своего отца: Тавъ страстно

овь мать мою дюбидъ: онъ в±терву

не дозволалъ ея дица васатьса

А вакъ ова

Его дюбила... съ вавдымъ днемъ ед

l) Слова И. е. Аяненсказо, статья котораго Питолитв и Фед-

ра. (Ж. М. Нр. Пр. 1902 11 отр. 850—368) бпуиевно вантеп первое

Вето во всей необъятной дитератур±, анииву пьесы.

я) Личное Эврипида въ этому мотиву быть новеть сказа-

дось вменно въ тоиъ, что оиъ не даль въ руви Ипполита opyxie собствен-

ной чепнп, а собрвлъ въ Иомъ 6nmi8 .до ноо обиход•

а_хивни и WB8iB обвицец(а дротивъ женщиџ.