ИЗОБРАЖЕННОЕ ГОГОЛЕМЪ.

89

историческими свихђтельствами, мы признаемъ мемуарами и

самыя его. Онъ на живыхъ лицахъ показываетъ,

какъ отвлеченныя начала Амецкаго склада, искусственнаго

сочинительства бюрократическихъ указовъ и

высоко носились надъ жизнью народной и

русскаго чедойка. Тайная и недоступная для массы чинов-

ничья работа, бумажное piHIeHie дТлъ, безъ справокъ съ

жизненнымъ бытомъ, отталкивали и пугали крестьянъ и тя-

жело отзывались на ихъ судьб'ђ. Не напрасно сложились

пословицы: «Въ Мсу сучья, въ судгЬ крючья... Что и законъ,

когда судья знакомь». Гоголь показываеть на практий, что

предсеђдатель казенной палаты для своихъ знакомыхъ «могъ

продлить и укоротить по его подобно

древнему Зевесу Гомера, длившему дни и посылавшему

быстрыя ночи, когда нужно было прекратить брань любез-

ныхъ ему героевъ или дать имъ средство додраться» (III,

143). Изъ чиновниковъ тогдашнихъ сомн'ђвися, что

непросвТщенный народъ существуетъ для безпрекословнаго

сочиненнымъ ими приказамъ и для

обезпеченђя и удобствъ жизни встмъ многочисленнымъ со-

чинителамъ, скрвпителямъ, шнурователамъ и переписчикамъ

этихъ умныхъ указовъ. Еще графъ Мордвиновъ старался

разубдить подьячихъ, что не народъ существуетъ для пра-

вительства, а правительство для блага народа: но, какъ

видно, напрасно. Начиная съ министра и кончая чуть не

сельскимъ писаремъ, весь управительный классъ вор-

чилъ изъ себя существо, образованное на ладь,

не желая знать тяжелаго горя, потребностей и заботь на-

рода, въ который нерећдко стрЬяли, когда онъ умолядъ о

дощадт и злой доли.

Чиновники совс%мъ не знали потребностей народнаго

и старались образовывать крестьанъ по своей Мр-

k'h, толкая ихъ на путь неестественнаго житья или собствен-