и безъ того слишкомъ сухую; хлЈба будутъ родиться

плохо отъ засухъ... И въ результатВ этихъ сообра-

„домать эту колдовскую стройку, берись

за Или вотъ, въ одного крестьянина

появилась какая.то „кукла“, которая сильно пакостить:

разбиваетъ стекла въ окнахъ, рвжетъ платья вд куски,

бьетъ горшки и т. д., и все село относится съ краинимъ

интересомъ и нВкоторымъ страхомъ кь этому

призываются знахари, ворожеи, но „кукла“ не унимается,

чвмъ приводить въ ужасъ вс'Ьхъ жителей этого и со-

стЬднихъ домовъ (кромв невеЬстки хозяина того дома, въ

которомъ появилась „кукла“). А интеллигентъ глядитъ

и не знаетъ, — ужь не радоваться ли этому

духовной жизни сытыхъ обывателей, такъ какъ она

ни въ чемъ другомъ не сказывается, а эти недвпыя

ея служатъ все же таки доказательствомъ

того, что „еще живь Живь курилка, но

переживаетъ такой когда многому, что онъ

зналъ раньше, разучился, новому еще не научился,

да и учиться не хочетъ. Не одна только сытость въ этомъ

виновата, конечно, а цвдый рядъ между про-

чимъ — и географическая обособленность тункинца отъ

всего прочаго Божьяго Mipa. Интеллигентъ все это по-

нимаетъ, но отъ этого ему не легче: онъ здјсь,—

не съ точки его самого, а по сытаго и

довольнаго тункинца.

Таковъ этотъ угодокъ Иркутской

Чудная декоративная природа служить рамкой плодонос-

ной долин'Ь; обыватели этой долины * ) живутъ по-своему

*) Бурить а зд±сь не касаюсь: о нихъ будетъ р±чь въ особомъ

очеркф.