152
институть УНЗЖИЩА ДРЕВНИХЪ ЕВРЕЕВЪ.
и обнаруживалось по ocjozH6Hia гражданской жизни древ-
нихъ Евреевъ, вызывавшей все новые и новые вопросы, на о-
торые писанные Моисеемъ законы отв'ђ%ать не могли. Эта-то не-
нолнота дошедшихъ до насъ писанныхъ Моисеемъ завоновъ и
вызвала въ жизнь Мишне и Талмудъ, которые, оставаясь вгђрными
основным начаммб законодательства Моисвя, развивая дальше
эти начала, въ подробноггжхъ, направляя энергичн'ће свои шаги
кь этихъ началъ, частью изм%нали, частью от“-
ныли ети законы, сообразуясь съ обстоятельствами и временемъ.
Этимъ - то Мишнэ и Тышуду, между прочимъ, мы и обязаны
обстоятельнишимъ права уголовнаго и убжища
древнихъ Евреевъ. Ташудисты, интересы обвиняемаго
до крайнихъ пред“овъ, какъ это мы скоро увидимъ, не могли,
подобно Моисюю, обвиняемаго въ убТствђ признавать умышленнымъ
и приговорить его шь смертной казни на томъ только
что онъ быль во вражхЬ съ убитымъ; талмудисты
не могли приговорить ЕТЬ смертной вини того, вто въ равгарј
обоюдной драви убыть постороннато человјка; они
точно также не могли приговорить ЕЪ смерти того, вто умыш-
леынымъ ударомъ палкой убилъ человЈЕ.а, хота ни относительныж
си.ш обвиняемат, ни силы удара не были достаточны,
чобы причинить смерть и хота удара и силы
убитаго не таковы, чтобы ударь быль смертеленъ. Талмудисты
точно также не могли оторвать челогђка отъ свмьи и родины,
держать его на чужбинђ, если только на судј выяснилось, что
онъ невиновенъ даже въ неосторожности, т. е. что смерть была
случайная. Талмудисты, съ другой стороны, не могли оставить
совершенно безнаказаннымъ уличеннаго въ умышденномъ
мудомъ, не имЬи всего Ю—40 Вть тому назадъ. При
скольво-нибудь и внвиатељнокъ взглядеЬ на дебаты ташуда
по поводу разныхъ юридичесвихъ, и историческихъ вопро-
совъ, ясно становится, что ими талмудисты смотр•ћли на свои
и постановдетя, вакъ на узудьтаты, Мытые здравымъ смыс-
ломъ и логическимъ, критическииъ H3crhA0BazieNb вызваннат временемъ
и обстоятельствами вощюса, а не какъ на темное, нич±мъ немыснишю
npe»Hie.