256

но, что при общаго о сдавянст#,

главную трудность представляетъ именно недостатокъ

тжъ историческихъ общаго для всвхъ

племенныхъ разйтвленТ языка. При такихъ

поэтъ быль принуждень броситься въ MiPb до-истори-

чесМ, въ гадательный, бронзовый или каменный, и

основывать будущность на томъ, что одно только во-

могло ему подсказать о томъ BtEt. Однимъ

словомъ, славянскую будущность онъ строить не на

историческихъ фактахъ, которыхъ Н'Ьть, но исключи-

тельно на идеальномъ племенныхъ свойствъ,

вопреки польской ставящей куль-

туру выше расы, за что именно ПОЕДОННИЕИ племенной

славянской отдТльности (напр. Самаринъ) неразъ обзывали

поляковъ измгђнниками славянству, авангардомъ запада,

вбившимся, какъ клинъ, въ самую сердцевниу славянщины.

Точно такъ, какъ въ «Сдой и Славь идеалисти-

чески представлено славянство, въ другомъ М'ЬстЬ сти-

изображенъ—«народъ», вовсе не похожш на

тотъ, тљи медйжьи самому поэту пришлось ис-

пытать на себВ въ ПОЛЯНЕ'Ь, «Придуть Поляне съ дВ-

довской косою и изъ д%совъ придутъ MtTkie стреЬдки, а

съ горь стечется людь съ топориками въ рукахъ, и съ

копьями люди степные, на коняхъ». Они соединятся,

обсудятъ и установятъ правду — «чистую, кань кшо-

чевая вода, мирную, какъ какъ новь

первобытную и краткую какъ суды. Весь

этотъ рой мнимо-народныхъ окрыленный какою-

то, вовсе не историческою разлейлся и исчезъ,

какъ ночное когда истинныя суще-

въ то время, проявились въ 1848

года. Ни единое изъ блестящихъ поэта не оправ-

далось, наоборотъ, они кончились

Впрочемъ, и не одинъ Поль пересталъ съ Т'%хъ порь

играть въ политику; все, что въ общестй было дуч-

шаго, бол±е сознательнаго, устранилось, сохраняя себя

для лучшаго времени, сторонясь отъ борьбы разнуздан-