— 41 —

дою, а вводив умъ и чувство внутрь его души,

научаетъ•его углубляться въ себя, давать себ'В отчетъ въ сво-

ей жизни; то есть научаетъ вообще осввщать свой жизненный

путь и свое чувство сознательною Правда, что это

мысли и чувства онъ ограничиваетъ только

грвха, противь котораго исключительно и на-

правлена его проповыь; но тоже caMoyuy6aeHie неизмвнно

возводить умъ человвка и до высшихъ понятт о природв, до

твхъ высшихъ ею, свойственны, какъ гово-

рятъ, только душв просвмценноИ, то есть просввщенной ни

чвмъ инымъ, какъ именно духовною обработкою собствен-

нюхъ чувствъ и мыслей. Этого рода npocwBuxeHie явилось очень

давно. Оно водворилось въ умахъ и чувствахъ съ распростра-

HeHieMb которое совсћмъ измвнило об-

вразъ человвчества именно въ его и чув-

cTB0BaHia природы. Оно-то и заставило виоть въ природв со-

всвмъ не то, чть виджи MWBHie, заставило человвка созер-

цать въ неи не одни ея дивные образы, а вмвстВ съ ними и

собственную его. душу, то есть собственное его чувство и

собственную Мысль. Такимъ образомъ сентиментальное отно-

Кт, природв въ его высшемъ и истинномъ ут-

верждается исключительно на идеяхъ и вмт-

ств съ ними распространяется въ человвчествв.. Пустыня,

то есть просввтленная природа, очень

рано становится идеаломъ каждой нросввщенной души.

CBMckie поцы сентиментальнаго вбка воспввали обыкно-

венно уединен ie, но въ своихъ пвсняхъ они воспввали въ

сущности тоже самое, о чемъ П'Бли съ незапамятныхъ временъ

наши старые заключалось не въ

предметв чувства и а въ его сввтскомъ наряд•в, въ

ббльшемъ искусства цМь, въ большемъ

и noHHTih tipck0h жизни.

Привелигированная наша Французская образованность, вы-

cokowBpH0 начинавшая съ самой себя чуть не c0TBopeHie Mi•

ра, отрицая въ старинномъ русскомъ чещвЈк'В возможность