—2—

дворъ, и Годуновъ, болве другихъ сильный, спо-

собный и дальновидный, по тьмъ самымъ причинамъ выдви-

нулся только наибол•Ье замвтнымъ ихъ типомъ. Въ суще-

ственномъ же смыслеЬ, нашей Смуты нельзя начинать

со дня кончины пос.Л'Ьдняго Рюриковича или съ прекращенВ[

только ибо и 3Д'Ьсь послВднимъ Рюриковичемъ въ

сущности быль Ивань Грозный. Т'Ьмъ мен'Ье можно ее на-

чинать съ перваго Самозванца, который быль уже

прямымъ и непосредственнымъ, вполн•Ь созр±лымъ и сочнымъ

ея плодомъ. Смута издавна гн'Ьздилась въ государевомъ двор±

и всегда бол±е или мен±е жарко вспыхивала, какъ скоро от-

крывался ей выходь на св•ьтъ, какъ скоро наготовля-

лись для нея, Еще за сто слишкомъ .тЬтъ

до Самозванцевъ, она уже вполн•Ь ясно обозначила

свои и Ц'Ьли. Она и тогда уже пробовала начать

Д'Ьло тоже Самозванцемъ 1). Ея корни уходятъ

далеко въ глубину прожитыхъ вВковъ и могутъ быть указаны

чуть не на первыхъ страницахъ нашей Ея корни

скрывались всегда въ мятежномъ, самовластномъ, своеволь-

номъ и крамольномъ дуть той среды боярства, которая кр±пко

помнила свою первобытную старину. А этою стариною для

боярства въ Оное время было непререкаемое право княжеской

дружины влад±ть Землею, господствовать въ Земл± за одно

съ своимъ княземъ; непререкаемое право властвовать да.же

надъ самимъ княземъ, указывать ему, не выпускать его изъ

своей воли,—право очень древнее, которое въ первое время

возникло естественно, было историческою необходимостью

и, такъ сказать, историческою нравственностью, твердымъ

и благимъ уставомъ самой жизни. Но съ TeqeHieMb йковъ,

по ходу оно, •если хот'Ьло быть добрымъ уставомъ

жизни, должно было бы переродиться во что-либо новое, по-

литически•годное для дальн±йшаго народной

Между Т'Ьмъ въ этихъ йковъ, особенно въ

княжескихъ оно еще больше усиливало только

свои старыя, допотопныя начала жизни и поддерживало въ

Земл± такую же нескончаемую Смуту.

Началами дружинной жизни (если объяснять ихъ одними