XllI

но, вти выходцы прпиосплп съ собою 1Њкоторую у8кость

взгляда, узкость впо.анв естественную, воспитанную подъ

угломъ совершенно особыхъ обстоятельствъ и Мстнаго

частнаго naTpi0TB3Ma. Не только въ первое время, но даже

и въ прошломъ еще они не понимали глубины Вели.

кой Руси, ея ел закадышныхъ потребностей,

й)ироты ея характера, не р%дко пугающаго своею порчею,

но своими крупными задатками всё же неизм%римо превы—

тающаго всякую мелкую опредЬепность. Такъ доге.“ мы

Великоруссы, и особенно Москвичи, съ перваго взгляда

емъ отличить въ этихъ историческихъ д%ятеляхъ типъ мало—

pycckit. тотчасъ отмвтимъ, чего в почему онъ не могь

постичь па Москв%, отчего бородся такъ часто со многими

остатками старины, не чуя въ нихъ ничего себ% род-

наго, не призаавая въ нихъ положительной основы встори—

ческаго Факта, и отчего становился порою съ такимъ увле—

подъ знамена новой реформы. которая была ему

близка съ общечелов%ческой точки въ общей ид“.

Но, въ то;ке время, всякой изъ насъ произносить не только

съ невольнымъ, но даже съ искреннимъ имена

и подвиги атихъ людей, ибо, вмВст4 съ простительными не-

достаткамя, они несли кь намъ неотъемлемыя

качества: короткое знакомство , съ въ его

тогдашней западно- европейской ; горяпую ревность

кь его npo:whTaui10 п благу на русской почв•Ь, ревность,

ие страшившуюся самыхъ тяжкихъ трудовъ; тонкое пони-

Manie Польши, на которое тогда такъ силевъ быль запросъ,

и бђльшую близость кь прочииъ Славянамъ, почти забы-

тымъ въ замкнутой жизни Великоруссовъ: опытность въ

съ западными сойдями, иностранцами; см%лость

логическаго вывода, не бхЬднВвшаго ив предъ какимъ за-

стар1;лымъ и столь дорогаго при первомъ начал•);

всякой реформы; наконецъ, оборотливость пестраго, но ха-

рактериаго слова, закаденнаго въ долгоАтней полемик% съ

навязчивостью Польши и деспотизмомъ Латинства. Б%ло•

руссы им%ли зд•Ьсь даже нгЬкоторую выгоду, н%которое пре-

имущество: въ них•ь не такъ усп•ьлъ развиться

х•Ьстный, а схЬдовательно

ие такъ одностороненъ быль