ххн

съ палачемъ и жандармомъ. Жизнь подлвнная остается по-

среди крайностей, въ ровень сама съ собою, в, съ

времени, даже совймъ ускользаеть отъ т"хъ и

другихъ ея преобразователей; потребности истинной реформы

остаются въ ней по прежнему неудовлетворенными, и см—

бымъ огнемъ т.“ютъ на дн%, переживая и безрукихъ мыс-

литией, и безголовыхъ администраторовъ; въ самомъ ила-

чевномъ своемъ въ чуть зам%тномъ и скрыт-

номъ, она все—же стоить выше своихъ •насильниковъ, и дол.

rie Аки ждетъ еще минуты, чтобы воспрянуть. Въ чис.Њ

преобразователей перваго отд%ла стоить натъ сочинитель,

пророчествуя о близкомъ сотоварища практика, вызы-

вая его изъ мрака будущности, и ва ато роковое пророчество,

за этоть вызовъ соединяя въ себ поразительнымъ механиз-

момъ глубокое презрые кь народу

во имя его бдага, искомаго путемъ логики, и въ тоже время

горячую ревность кь сему благу, чуждую мужеской, ДВИ-

ственноИ, исполнительной силы. На его cqacTie и кь сохра-

его чести, присоединилось одио важное обстоятельство:

какъ всегда бываеть при первомъ выход•Ь изъ области

отвлеченной мысли въ животрепещущую д%йствительность,

при логики съ ежедневной автора не-

вольно объемлеть страхъ на пути кь цьи. Какъ ни го-

рячо его B%p0BaHie въ силу преобразующихъ административ-

ныхъ м%ръ, оно все-таки не исключаеть сомн'Ьйя въ пло-

дотворности ихъ ЧТО, если двинувшись съ преж-

пяго м%ета, мы утратимъ коренныя основы своей самобьп-

ной жизни, заложенныя въ старь, хоть не складно, да

прочно? ЧТО, если поползвувшись, мы, какъ говорится, тро—

немся и рехнемся ? И какъ силу авторъ передаеть

такъ точно въ вей же готовь онъ искать и

силы охранительной, той силы, которая благовременно могла

бы удержать отъ конечнаго и, спасая корень,

предохранить отъ разлагающихъ. Но въ та-

комь д•ЬхЬ недостаточно одного этого средства; у мысли-

теля достало св%жести мысли, чтобы постичь всю слабость

вя•Ьшнихъ правительственныхъ Арь въ такой зада“, какъ

xpaueHie йачадъ жизни самостоятельной: повинуясь нево.:ь•