— 48 —

Петрарка, сннъ B0Tapiyca родомъ изъ Инчизы (Incisa in Val d'Arno),

явлается представителемъ той избранной части новаго n0korhHi51, кото-

рое выросло ири Джаво делля Белли и вскор•Ь посл'Ь него; онъ нахо-

дитса въ духовномъ родствеВ съ „Б±лыми",

и

судьбу воторыхъ раз$лилъ его отецъ; онъ даже стоить кь нимъ бли-

же, Ч'ђмъ Дантъ, который быль вовлечень лишь ходоиъ въ ихъ

а р'ћшительно разошелса съ ними. Петрарка отра-

жаетљ и изображаетъ все это въ еще бол±е чистомъ и облагороженноиъ

видев, ибо жидъ самъ вдали отъ отъ дгЬлъ и

раздоровъ. Глядя издали и безиристрастно ва жизнь итальянскихъ ком-

иунъ овь выработалъ себ'Ь взглидъ на отечество и на приви-

занность въ нему. не иредставлялась ему императорскимъ са-

домъ, или непокорнымъ вонемъ, котораго долженъ ос±длать

Цезарь. Дли него она славная римская которая тянется отъ

Альповъ до мора и обязана отстранять отъ себа всякаго чужого, вси-

каго варвара; овь создадъ B0H8Tie или скор±е литературный идеиъ

единой Мадо того: являясь въ силу своихъ благородныхъ стрем-

представитедемъ элемента, новато [10R0JI'bHia (роро1о

nuovo), стремившагоси главнымъ образомъ въ античной

культуры и онъ расширилъ и поднялъ идею коммуны до

высоты республики временъ Кь онъ относился хо-

лодво, безъ любви, но и безъ ненависти; иногда сознавалъ и откровенно

говорилъ, что это пустое Ha3BaHie несуществующасо предмета, хотя съ

другой стороны послев неудачнаго опыта республики Коло ди онъ

отв±тилъ на Карла Люксембургскаго любезностью антиква-

piH, посдавъ ему н±СВОЛЬЕО древне-римскихъ монетъ импера-

торъ предиочелъ бы ииъ, конечно, флорины) и настойчиво у“ждалъ

его въ по стопамъ Августа и Траяна, не забывъ однако

попрекнуть его за 6e3xNcTBie и неловкость. Онъ невавихЬлъ

дворъ и нападалъ на испорченность церкви съ ярштью бунтовщика,

но оставался искренно набожнымъ, хоть и не исключительно

вынь, кань Дантъ. Съ такими сомн'ћЕйями и онъ уско-

рилъ конецъ среднихъ В'ђковъ.

Подобно тому какъ народъ, изъ среды вотораго онъ вышелъ, при-

знвалъ изр'Ьдка опеку короли или синьора, такъ и овь не отказывался

отъ милости привцевъ, покровительству которыхъ, впрочемъ, не особенно

дов•ћралъ Данты Если васъ введутъ въ обманъ формы его

латинской риторики, вы подумаете, что онъ льстить. Это несправедливо:

никто не сознавадъ съ такою гордостью демократическое равенство и