— 69 —
и искусный въ въ области не могъ ни созидать,
ни оживлять образы. Красиваа звучная волна, безъ въ своемъ
прилив'ћ и отливеЬ, вихрь раскошныхъ формъ и образовъ, пресл±дую-
щихъ другъ друга и сталкивающихся, точно въ бЈ;шенной тарантелй—
вотъ неаполитанская, вообще, южная Такою является ова и у
Понтано, ставшаго неаполитанцемъ во и привязан-
ностямъ, этого величайшаго изъ неаполитанскихъ поэтовъ, напоминаю-
щаго собою и предв'Ьщающато стороны Мари ни.
Но Понтано лишь слабый отблескъ БлагороднМшая
идея этой идеальнаго натурализма въ полной гар-
между христЈанскимъ и античнымъ, между греческой красотой
и тосканской, между Гомеромъ и Давтомъ, и Петраркой,
эта идея была сознана во гдгЬ и пытались провести ее. Въ
своемъ дворщђ на Via Larga, великсмпноиъ тосканскаго искус-
ства, украшеннымъ [Адчайшими и драгоцЈ;ннМшими греческими рели-
Лоренцо Медичи подаетъ одну руку а другую Пульчи.
Самъ по себ'Ь овь не быдъ артистомъ и не обладалъ особенно за“ча-
тельнымъ творчествоиъ, но онъ плодотворно д±йствовалъ на окружаю-
щихъ и на совремевниковъ, приближая идеалы Данта и Петрарки кь
ири помощи Платонизма, возвращая искусство и стиль кь
блатороднымъ XIV в±ка, насколько еще въ нихъ было жиз-
невнодти (а ел было не мало), погружая народную плебей-
скихъ объятт въ прозрачныа, прохладныя воды; въ посјЊднеиъ
помогъ ему Оба они взялись за литературную обработку на-
родной драмы, не придавъ ей однако ничего новато въ и жиз-
ненности за то съ неподражаемымъ уси±хомъ вились за на-
родную лирику. Плясовын п%сни (canzoni а ballo) и нгЬкоторыя октавы
того и другого принадлежать кь числу самобытнМшихъ и чист“шихъ
пердовъ нашей Ихъ бойзаенный румннецъ и улыбка— признакъ
высокой художественности, никогда бойо не достигнутой. Высшей сту-
пени въ этомъ искусстщ ассимилирующемъ при оригинальномъ подра-
когда умъ вм±стћ съ проснувшимся д%йствительности
сталь изучать йаматвиви древности и XIV вгЬка, высшей ступени въ
этомъ прелестномъ и кратковременномъ искусств'Ь достигъ
(1454—94), съ 14-ти Л'Ьтъ по-латыни и по-гречески, съ 15-ти
Гомера, родоначальнивъ исправитель текста
Пандевтъ, иоэтъ живой классически изящный и страстный
въ „Стансахъц и въ „ОрфееЬС, вм±стЬ съ Амь и импро-
визаторъ. Соединяя ученость съ популярностью, разсудочность съ ири-
хотливостью, онъ является типичнынъ представителемъ лучшихъ сто-