— 69 —

и искусный въ въ области не могъ ни созидать,

ни оживлять образы. Красиваа звучная волна, безъ въ своемъ

прилив'ћ и отливеЬ, вихрь раскошныхъ формъ и образовъ, пресл±дую-

щихъ другъ друга и сталкивающихся, точно въ бЈ;шенной тарантелй—

вотъ неаполитанская, вообще, южная Такою является ова и у

Понтано, ставшаго неаполитанцемъ во и привязан-

ностямъ, этого величайшаго изъ неаполитанскихъ поэтовъ, напоминаю-

щаго собою и предв'Ьщающато стороны Мари ни.

Но Понтано лишь слабый отблескъ БлагороднМшая

идея этой идеальнаго натурализма въ полной гар-

между христЈанскимъ и античнымъ, между греческой красотой

и тосканской, между Гомеромъ и Давтомъ, и Петраркой,

эта идея была сознана во гдгЬ и пытались провести ее. Въ

своемъ дворщђ на Via Larga, великсмпноиъ тосканскаго искус-

ства, украшеннымъ [Адчайшими и драгоцЈ;ннМшими греческими рели-

Лоренцо Медичи подаетъ одну руку а другую Пульчи.

Самъ по себ'Ь овь не быдъ артистомъ и не обладалъ особенно за“ча-

тельнымъ творчествоиъ, но онъ плодотворно д±йствовалъ на окружаю-

щихъ и на совремевниковъ, приближая идеалы Данта и Петрарки кь

ири помощи Платонизма, возвращая искусство и стиль кь

блатороднымъ XIV в±ка, насколько еще въ нихъ было жиз-

невнодти (а ел было не мало), погружая народную плебей-

скихъ объятт въ прозрачныа, прохладныя воды; въ посјЊднеиъ

помогъ ему Оба они взялись за литературную обработку на-

родной драмы, не придавъ ей однако ничего новато въ и жиз-

ненности за то съ неподражаемымъ уси±хомъ вились за на-

родную лирику. Плясовын п%сни (canzoni а ballo) и нгЬкоторыя октавы

того и другого принадлежать кь числу самобытнМшихъ и чист“шихъ

пердовъ нашей Ихъ бойзаенный румннецъ и улыбка— признакъ

высокой художественности, никогда бойо не достигнутой. Высшей сту-

пени въ этомъ искусстщ ассимилирующемъ при оригинальномъ подра-

когда умъ вм±стћ съ проснувшимся д%йствительности

сталь изучать йаматвиви древности и XIV вгЬка, высшей ступени въ

этомъ прелестномъ и кратковременномъ искусств'Ь достигъ

(1454—94), съ 14-ти Л'Ьтъ по-латыни и по-гречески, съ 15-ти

Гомера, родоначальнивъ исправитель текста

Пандевтъ, иоэтъ живой классически изящный и страстный

въ „Стансахъц и въ „ОрфееЬС, вм±стЬ съ Амь и импро-

визаторъ. Соединяя ученость съ популярностью, разсудочность съ ири-

хотливостью, онъ является типичнынъ представителемъ лучшихъ сто-