— 70 —

ронъ ХУ вТ,ка, если не самымъ веливимъ, то самыиъ правдивымъ и уни•

версальнымъ. Несмотря на koe-zaki*I ватна въ личной жизни и саль-

ности въ латинскихъ его можно назвать и самымъ изящ•

нымъ. Понтано слишвомъ утомляетъ своею чувственностью.

любить прекрасную ясную природу съ чувствомъ античваго

грека и отражаетъ еа образы въ спокойной которую пр-

подаль и оставилъ въ насл±дство вм±сть съ октавы Api(MY

и Тассу.

Медичи и почистили и отшлифовали ту часть народной

за обработку которой брались. Пульчи валожилъ свой индиви-

дуальный отпечатокъ на ту безформенную массу служившей для забавы

народной эпопеи, которую и охарактеризовалъ выше. Стремясь, какъ

истинный художникъ, слить свое собственное BacTpoeBie съ со-

временностью, свойства и которой онъ вполн± раз;1'Ьидъ и пе-

реживадъ самъ, онъ не разыскивалъ чужихъ формъ и MaTepiana, а вло-

жиль свою душу въ то, что было подъ руками, въ уличныа и площад-

ныя о рыцарскихъ авантюрахъ, сохранивъ даже кодоритъ и

BHpazeHia слагавшихъ и распЊавшихъ ихъ рапсодовъ. Но въ

отъ предшествеввиковъ не поглотилъ его индивидуальности:

овь вложилъ въ эпическую поэму свои мысли и чувства, т. е. мысли и

чувства итальянской того времени. Онъ не атеистъ: подобно

итальянскому народу, онъ колеблется между скептицизмомъ, СЕЛОЦВОСТЬ

кь которому въ нень воспитали обстоятельства, и

скор•Ье Ч'Ьмъ кь которымъ влечеть перво-

начальное BoclMTaHie; оттого-то встржаемъ у него радомъ „profession

de foi" эпикурейца и тимнъ Мадонй. Пульчи въ сущности не в•ћрить

въ своихъ императоровъ, королей, тероевъ, гигантовъ, и не разъ под-

с“иваетса надъ ними, какъ философъ и республиканецъ; но любопыт-

ный и жадный, какъ вс•ђ итальянцы, насчетъ чудесваго, фантастиче-

скаго, сверхъестественнаго, ловко придуманнаго и комбинированнаго,

страстно любя в±чную ситну и овь самъ увле-

кается своимъ разсказомъ. Иногда овь вричитъ, шумитъ, благословляетъ,

молится, шлачетъ, а завить снова шутить и улыбается, когда запутав-

вое распутывается. Таковъ Луиджи Пульчи: ве

и не атеистљ, не особенно рыцарствомъ, во надо свдов-

ный и пародировать его, не романтикъ, но и не шутъ. Сов“щаа все

это, овь быль саиымъ независимымъ поэтомъ самымъ на-

роднымъ въ нашей литератур±, по крайней м±рТ сл±довав-

шимъ своииъ природнымъ За это, быть можетъ, и

довали его такъ сильно поклонники подМ;львой