— 81 —
б±ло первенство съ ел ставшимъ литературнымъ
языкомъ, Тосканы, представлявшей собою народныя cTpe»ueBia; ее см'ь-
вила жители Пьемонта, Тревизской Марки,
писали правильно, какъ бы ио одному типу. Впервые введъ на Ита-
правильную итальянскую Р'Ьчь высокопарный ктгь—Сав-
нацаро; Бембо, также большей частью ио латыни, впервые
установилъ правила грамматики и возобновилъ красивые
Петрарки и Боккаччо. По справедливости, въ этомъ фактЬ объ-
и азыка и прозы сйдуетъ главнымъ образомъ
признать долгую, медленную, неутомимую работу придворной, ученой
Съ самаго начала, Гвиттоне д' Ареццо въ „письмахъи, Данть
въ „Convitog, Боккаччо во встЬхъ прозаическихъ м±тиди
на это, будучи сами тосканцами и поставивъ• за образецъ латынь.
Только широкое распространете латинскаго изыка въ XV могло
дисциплинировать анархическое He•reprrhHie итальянскихъ областей. Отра-
жаись въ датинскаго азыка, сравнивали себя
съ тосканскимъ, а исправлялся; благодаря этимъ
скор•ђе уступкамъ, онъ и быль принитъ всюду. Такимъ
образомъ, въ ХЛ осуществилась TeopiH Данта и основная мысль
его трактата „De vulgari eloquentia"; литературы было
завершено. Все же это классическое дитературвое единство, исполненное
удачно, но не безъ излишняго и натяжекъ, какъ впрочемъ, вснвое
единство, въ концев концовъ оставило народъ одинокимъ и недоволь-
вымъ. Онъ вернули въ область насколько ему позволяли
силы. Д'Ьйствительно, литература, столь 60-
татая за три cTo.rhTia и во многихъ ботве ори-
синальнан, ч±мъ начинается въ ХУ 1 B'hwh•, въ ней про-
должаетъ жить фантастин:вая и артистическая aBT0B0Mia областей.
Если мы окинемъ широкимъ, спокойнымъ взглядомъ богатое содер-
итальянской литературы ХУ 1 В'ћка, то мы удивимся богатству и
оригинальности прозы и утонченному изяществу До XVl 1Њва
въ сущности не им±ла прочно установленной прозы, хотя и можно
п ривести много замгЬчатедьныхъ и удачныхъ индивидуальныхъ приф
ровъ изъ двухъ предыдущихъ въ ХУ 1 же она получила,
такъ сказать, типъ ирозы. Онъ неособепво намъ повра-
витси, не удовлетворить нашимъ вкусамъ и потребностамъ; но для того
времени это быль тишь живой, красивый, тогдашней
культур'Ь и образованности на столько, что французы и испанцы стали