— 84 —

Мало того: у Мавьявелли н±ть ни привычекъ, ни пр1емовъ историка;

его „Флорентинская исторВ1" скор±е большое pa.3cyzAeBie и краснор•Ь-

чивый трактатъ, чгћмъ правильная, точная, правдивая исто-

piH города даже по критическому разбору и полной содер-

zaHiH она оставляеть многаго желать и производить скор%е всего впе-

чатл'ЬЕйе Но что же изъ этого с.тЬдуетъ? Макь-

ивелли является въ трехъ видахъ и и“етъ три стиля. Въ

ныхъ трудахъ с,екретарь наблюдаетљ, думаетъ и нишетъ,

осмотрительно и проницательно, замкнутый и застегнутый на вс4; нуго-

вицы; въ общемъ, онъ такой же флорентинецъ, какъ и

принявъ во ero умственное превосходство. Въ лите-

ратурныхъ трудахъ, исключая „Мандрагоры“ и въ стихахъ",

по своей велер'ћчивости и неопредЈ;ленвости онъ слишкомъ хорошо на-

поминаетъ прочихъ писателей первой половины XYI вТка, у которыхъ

вкусъ еще не усп•Ьлъ опре$литься. Въ „Истор1иИ у него много качествъ

флорентинца, Eoe-kakie недостатки и не мало своихъ соб-

ствевныхъ драгоц'ђнныхъ качествъ, единственныхъ въ своеиъ род•Ь, ко-

торыи блистательно обнаруживаются въ „Arte della guerraB, а, главнымъ

образомъ, въ „PrincipeU и „Discorsi". Въ этихъ его стиль—

это борьба лицомъ въ лицу иснаго слова съ глубочайшей мыслью; ды-

xaHie борца чуть-чуть приподымаетъ тончайшую ткань соткан-

наго изъ мельчайшихъ петель; улары наносятся холодно, часто, в±рно,

съ красивымъ и сПокойнымъ искуснаго фехтовальщика. Не

сл•Ьдуетъ думать, чтобы его бес±ды въ Санъ-Катяно носили

такой характеръ, какъ овь это разсказываетъ самъ въ

своемъ удивительномъ письмећ отъ 10 декабря 1513 г., которымъ я уже

пользовался выше: не дов'Ьряйтесь его переохђванью въ придворный ко-

стюмъ. Вм±стЬ съ крестьянской курткой онъ сбрасывалъ съ себя

и привычки и привязанности и въ мощной

атлетической нагой своей мысли боролся съ гигантскими, чудовищными

призраками древвяго и новаго времени, повергалъ ихъ кь своимъ ногамъ,

выводилъ ихъ на историческое поле и, очистивъ его, упорно продол-

жаль яростную борьбу съ безформеннымъ призракомъ политическаго

факта. Судя по заключительной глав± „Principe" можно подумать, что

онъ мечталъ объ онъ иногда обращается кт, ней

съ Яшеннымъ крикомъ любви и ищетъ взорами кого-нибудь, будь овь

Борджя или Медичи, кто-бы схватилъ за волосы эту несчастную и выр-

валь ее изъ рукъ чужеземцевъ и поповъ, императора и папы. Но не

обманывайте себя этой минутной вспышкой страсти. Тотчасъ же съ хо-

лодннмъ онъ станетъ изучать не только свою страну, но