— 85 —
и и и новын государства, будеть разбирать
и возстановлять монархЈи и республики, разсгћкать диктатш)въ и про-
роковъ, царей и боговъ. Повергая своими ударами заи01Њдный MiPb ге-
роевъ и боговъ, поддерживан своимъ искусственный, арти-
MiPb оиъ подготовляетъ которая вы-
ливается въ форму чистой энергЈи человеЬческой мысли.
О Людовико ApiocT0 нельзя сказать, чтобы онъ подготовилъ или
началь переворотъ въ тогда вакъ труды Макьяведи отм±чаютъ
собою переходъ мысли и c03HaBiH Итальинцевъ отъ фантастическихъ
замысдовъ и въ опытному реальному большаа
часть ApiocTa есть послтдвее первой это
зр±лый плодъ знойнаго л±та; впрочемъ, по-скольку c03epuaHie политики
само по себ составлаеть Ц'Ьль для Макьявелли, по-стольку же и поэзјя
для ApiocTa; болгЬе кто бы то ни было изъ итальянскихъ иоэтовъ
онъ занимали, выражаясь современнымъ языкомъ, искусствомъ для ис-
кусства. Не то чтобы ApiocTb не чувствовалъ родины и тЬхъ
золь, среди которыхъ приходилось ему жить; онъ
объ этомъ, возмущался не разъ, старался стряхнуть со своихъ прекрас-
ныхъ крыльевъ Феникса пыль и грязь придворнаго Mipa и современности.
Займъ овь искадъ и находилъ для себя уб'Ьжище въ искусствећ и откры-
валь его друтииъ. Овь не смотр'Ьлъ на искусство, вакъ на символъ, на
или доказательство изйстнаго тезиса: онъ даваль волю вооб-
только изъ любви кь стараясь лишь пошире и ио-
лучше развернуть свои творческ)! способности и выразить игру своей
веселой, ясной во всевозможныхъ видахъ и формахъ, которыя
своими улыбками наполнили бы жизненные досуги ему, а СВ'Ьтомъ и
звуками наполнили бы для антракты между печаль-
ной исторической драмы, близившейся кь катастрофТ. Овь создалъ то,
въ чему стремился самъ, что внушала и чего желала той поры:
которое можно прочесть въ залахъ герцогскаго дворца въ
Урбино, громаднаго и прекраснаго, воеда Кастильоне закончилъ свои
о любезности и любви, въ кругу знатныхъ дамъ, подъ пред-
с%дательствомъ издщн0й и вдумчивой Элизабетты Гонзага 1); или въ за-
лахъ Феррарсваго замка или дворца Бельфьоре, иосл•ђ сказочно-пышнаго
пира у Альфонса 1, среди французскихъ и итальянскихъ рыцарей, со-
бравшихся ва турниръ и на праздникъ, имъ улыбнетса
Борджя, знавшая по латыни, и молодая Рената Французскаа 2); или въ
1) Элизабетта Говзага, жева герцога Карла Малатеста.
т) Борджа, вторая жена Альфонса Эсте ( 1Я5—З4). Рената, дочь
Людовика XII французскаго, жева Геркулеса Эсте (1534—58), сына Альфонса 1.