Нчь Посполитая главный ходатай пудъ правительствоиъ цара Але-

вж Михайловича ва Вогдана Хмедьницваго о npHH8TiH его въ мос-

вовсвн поианство.

Если Богданъ такъ или иначе атамань разбой-

ничьей шайки, понималъ и покоряли легитимизму московскато пра

вительства, то польское законное для всей Европы правительство

оказывалось неспособнымъ подняться до такой обязательной для него

высоты. Въ Польш'Ь кавъ бы не желали понимать ц%нить въ выс-

шей степени легальное 0THomeHie мосвовскаго правительства кь

тогдашнииъ внутреннимъ еа дЬамъ; тамъ вавъ будто не хотьли

видгьть, что при такомъ бунть, какъ бунтъ Богдана Хмельницваго,

самое Р'ђчи П(шполитой положительно зависить отъ

вози руссваго царя, а что не хочеть помогать бунтов-

щику, этого въ Полый не цнили, были не довольны, чего-

то еще ббльшаго ожидали отъ московскаго государя. Законность,

строгое договоровъ,-—это полякамъ казалось по

въ нимъ д±лоиъ вполн'Ь естественнымъ, дла вс•ђхъ обязательнымъ;

совс•ьмъ иное Оло договоровъ со стороны Р'ћчи Поспо-

литой: тамъ объ этомъ, даже при тавихъ обстоятельствахъ, въ вакихъ она

находилась по милости Богдана Хмельницкаго, все еще считали нуж-

нымъ разсуждать. Полтораста Ать подъ рддъ изъ Москвы всячески

напоминали Литв•Ь и ПольшгЬ объ въ титулу мосвовсваго

царя „государь всея Руси“; не разъ случалось, что польсво-литовское

государство дорого расплачивалось за HeYBueHie въ этому титулу.

ДМствительно съ этииъ титуломъ связывались весьма реальныя при-

крайне HenpiZTHaro свойства для Р'ђчи Посполитой; но если

посл±дняя, даже пос,лгђ эпохи Смутнаго времени, не смогла заставить

московскаго государя отвазаться оп такого титула, то при настоащихъ

обстоятельствахъ разсуждать объ этомъ было уже совс'Вмъ не время.

Въ Полый кь титулу „государь всед Руси“ относились съ пре-