— 181 —

Совершенно же черты мы нашли и у самого Мольера.

и у главнаго лица его пьесы, живо отразившей самое тя-

желое HacTpoeHie духа во всей жизни автора. Печальныя

мысли преслеЬдовади тогда Мольера везд'ђ•, онъ задумывается

среди веселаго пира; окружающее его довольство не тВшитъ

его, и отъ людей онъ прячется въ своемъ сельскомъ уеди-

бродить по лгЬсу одинъ, предаваясь хандрј, или же

изливая свои горести близкому другу 189). Свђтъ и людей

онъ слишкомъ хорошо узналъ; придворная жизнь его давно

уже возмущаетъ; Tep3aHiH, которымъ подвергается, со вре-

мени на Тартюффа, его творческая независимость,

его глубоко потрясаютъ; семейный разладь разбиваетъ пос-

надежды на мизантропическое HacTpoeHie

впередъ уже оправдывается всвмъ складомъ обстоятельствъ.

А между тјмъ онъ не поддается ему вполнв, не измвняетъ

Олу; въ жизни—онъ вгћритъ еще и въ дружбу, и въ чест-

ное въ и любовь жены, ждетъ

добра отъ здоровыхъ элементовъ средняго общественнаго

слоя; въ влагаетъ въ уста Альцесту, на ряду

съ самыми страшными людямъ, и слова довгВр-

чивости, любви. Для Альцеста еще жива лю-

бовь, онъ доступенъ искренней чтд важ-

Н'Ве всего, онъ готовь кь борьб'В за право т'Вхъ людей, ко-

торыхъ вообще привыкъ презирать.

Для человћка съ y6rB7k/!eHii1MIT и HacTpoeHieMb ГрибоВдова

найти такое замвчательно близкое сродство съ художествен-

нымъ писателя должно было, конечно,

казаться настоящимъ кладомъ. Первоначальный, полу-От-

Ckih замыселъ его которая должна была просто

набросать ШВскодько обличительныхъ картинокъ московской

барской жизни, додженъ быль переродиться и созргЬть не

182) Это сосредоточенно-грустное лица его превосходно пе-

редано на портретћ, принадлежащемъ герцогу Омальскому. Этотъ порт-

ретъ, чуть ли не изъ вс•Ьхъ, сд±лалсн извј;стенъ публик•ћ лишь вт.

nocrbJ(Hie два года. Сначала онъ издань быль въ Gazette des beaux arts,

а м•ћсяца четыре тому назадъ приложень кь любоиытной книг± Лотхейссена

sein Leben и. seine Werke“. Frankfurt, 1880.