100

которые ставили себ вадачей педагогику и юношества.

Эдементь разсудочной обыденной морали преобладаеть въ

бытописательныхъ французскихъ, Ммецкихъ и англшскихъ писа-

телей, которые преимущественно нравились русской пубДИЕ'Ь и

встр%чали въ русской литературеЬ.

Хотя. нефдко, въ этихъ романахъ не никакой

органической свяаи съ общимъ равсказа, равно какъ

и неизМнное торжество добро$тели и HakuaHie порока напоми-

нали диствительность только у богЬе тиантдивыхъ писателей, но

считались необходимой принадлежностью всякаго поря-

дочнаго романа. Поэтому, во второй половишь прошлаго и въ начагЬ

нын'Ьшняго стодня особенно распространены были у насъ нраво-

учительныя аббата Прево, Фильдинга, Дюкре-Дю-

менидя, Жанлисъ, Коттенъ, Августа Лафонтена, Коцебу и

пр. Карамзинъ пишеть въ 1802 году, что въ это время въ страшной

быль Коцебу.... Pycckie книгопродавцы требовали отъ перевод-

чиковъ и самихъ авторовъ Коцебу, одного Коцебу! Романъ, сказка,

хорошее или дурное—все одно есть ди на титудгЬ имя славнаго Ко-

цебу”. (73)

xxv.

Что касается нравственно-подитичесвихъ Teopit запада, то рус-

ская читающая публика опять-таки преимущественно знакомилась съ

ними благодаря французскихъ писателей, а именно:

Фенедона, Террасона, Мармонтедя, Мер сье

и ихъ посгвдователей. Изъ нихъ наибольшей славой полыовадся у

насъ „Тедемакъ” Фенедона, впервые переведенный на языкъ

въ 1747 году, и которымъ зачитывалось русское юношество, не

только въ прошломъ, но и въ HiIHiII.IHeMb Затвмъ долтЬе

другихъ продержались у насъ М е рсье (Louis

Mercier 1740—1814), писателя мастерски изображавшаго темння

стороны политической и общественной жизни Имя Мерсье

въ многихъ Д'Ьть часто встргђчается въ старыхъ рус-

скихъ журналахъ, гдф его большею частью печатались въ

отрывкахъ.

Современная журнальная критика, вообще довольно снисходи-

тельная въ „русскимъ сочинителямъ” и рыко упоминавшая о нихъ,