„Я „Трутень",—что нашп молодые
дворяне, въ землщ привозятъ- только
113BrhcTi}I, какъ тамъ од±ваются, пространное д±лаютъ оппса-
Hie вс±мъ и позорищамъ того народа”. Для нихъ
Парижъ важенъ не какъ центръ просв±щётя, а какъ центръ
„волосоподвивательной науки” .
И если эти дворяне превращаются заграницей въ „совер-
шенныхъ свиней”, смотр±ть которыхъ „Трутень” прпглашаетъ
на улицахъ столицы, то это лишь потому, что онп ПО“ЬхаЛИ
„Трутень” нигдгЬ не говорить,
туда „молодыми поросятами”.
что, кромгЬ модныхъ костюмовъ, причесокљ и ни-
чего и вывезти нельзя изъ Онъ хотЬлъ бы, чтобы
путешественники „сд±лали свои прим±чанјл на нравы того на-
рода, или па на полезныя и протч.,
д±лающее тојшко пужньпљ”. Онъ не противь пу-
заграницу п прпзнаетъ ихъ нужными, но нельзя не
согласиться съ его „Лучше совс±мъ не Фздить,
нежели Фздить безъ пользы, а еще паче п ко вреду своего
отечества".
Точно также и учителя-шюстранцы: эти шевалье, мар-
к.изы, графы и мадамы, многЈе изъ которыхъ „въ
превеликой жили ссор± съ парижской разв± это на-
учителя? Это „побродяги”, какъ ихъ называетъ „Тру-
тень“. Но рядомъ съ ними онъ знаетъ настоящпхъ учителей:
это Телемаки, Роллени, которые стоять въ добро-
хЬтельнаго и просв±щеннаго пом±щика рядомъ съ беофаномъ,
Кантемиромъ и л±тописями. Стало быть, протестуя противь раз-
вращающаго французской моды, „Трутень” . не проте-
стуетъ противь всего инострапнаго, а въ особенности противь
западнаго просв±щетйя. Эта точка 3P'bIIifI па Западъ особенно
обстоятельно выражена въ „Живописц±”. Тамь прямо указы-
вается, что вызываеть негодовате сатпрнка—это модная 60-
леЬзнь, какъ опь ее называетъ, именуемая „сл±пое
ко вс±мъ иностранцамъ”. Она выражается въ томъ, что мы не
беремъ у иностранцевъ хорошаго, а „перенимаемъ только пороки
пхъ". Отъ французовъ мы взяли лпшь „наглость“, а отъ англп-
чанъ „грубость”. Указывая на это, „Живописецъ” оговари-
вается: „Я говорю это не въ обоихъ сихъ народовъ:
ибо всякъ в±даетъ, что французы н англичане весьма много
имеЬютъ добраго; по говорю единственно въ доказательство