— 96 —

долготу такого слога признавать счити послттй

слогь за безразличный, а отъ вонца за хрбуо; по-

тому что иначе въ данномъ оставалось бы необъяснимымъ

замђны вратваго сдога посредствомъ долгаго.

Пос.“ этого Цезарь переходить во второму виду и со-

гласно Аристида дЪлть его на амбъ, дак-

тиль и пеонъ. Въ какомъ находится это сочетаји въ

другимъ ритмическимъ величинамъ въ дв±нащать хр. пр., между

которыми приведена у Аристида Квинтијана и тожественная со

вторымъ видомъ и которыя вс•Ь д%датса у него на стопы въ

три хр. тр., Цезарь не считаетъ возможвынъ р±шить впоть опре-

д%ленно вратвости того мтЬста, объ нихъ говорится

и ограничивается только свдующими догадками: ob er, т. е. Aristi-

des Quintilianus, eine verschiedene theoretische Aufassung derselben

rhythmischen Reihe vortrage, oder der gleichen metrischen Form

in verschiedenen nllen einen verschiedenen Rhythmus zuschreiben

wolle, ist апд seiner aphoristischen Darstellung nicht zu ersehen

(стр. 207). Положительный результатљ его относительно

второго вида заключается въ сйдующемъ: Auf keinen Fall

hatte er selbst ап unserer Stelle die dreizeitige Messung des Dak-

tylus vor Лидеп, die wir mit den meisten Neueren der rhythmischen

Behandlung des Glyconeus zu Grunde legen zu mtissen glauben, da

er gerade eine Mischung verschiedener Geschlechter darin erkennt

(стр. 207).

Разсматривая взглядъ Цезаря на ритмическое перваго

вида мы должны прежде всего остановитьс.а на его попыткЬ

отнести кь числу уётра основываясь только

на схьанномъ, между прочимъ, Аристида

что получилъ свое Ea3B8Hie ть Ttatxiiov xai dv#owv. Но

если мы обратимся кь вашему единственному источнику, изъ кото-

раго мы получаемъ n0HHTie объ главЬ

поћигхџат;.стоу и схолјшъ на нее, то

найдемъ, что встЬ показанныя зд%сь тсоћиту.ч*етта относати

въ числу логаэдическихъ стиховъ, между Амь ваЕЪ о кото-

рый встфиается въ греческой гораздо чаще нфкоторыхъ изъ

приведенныхъ прим%ровъ, ничего не упоминаети. Это

обстоятельство заставляеть васъ предположить, что слова Аристида