— 116 —

Сличая нјкоторыя черты этой народной болгар-

свой съ начаиоиъ „плача Ярославны“, не-

вольно приходишь кь вопросу, не нашедъ аи авторъ

„Слова' образъ тоскующей женщины кукушки, ле-

тающей за водою на Дунай, въ Бояна,

т. е. въ какомъ-то болгарскомъ источник•В? Этому

не противоргьчитъ то, что мы выше сказами о визан-

книжныхъ Яро-

славны кь предметамъ природы, потому что бод-

источникъ въ свою очередь могъ быть

чего нибудь при-

чемъ поэтъ могъ такъ же вносить черты

своей какъ и pycckit его

подражатель.

Теперь приступаемъ самому трудному во-

просу въ „Сдовгьс, кь вгЬщему пгЬвцу Бояну.

Що ми 63аеи, дедеитъ?

Еди ми е бзди шаторъ?

Ель ми е грума снежовца?

Едь мв е сокоаово овде?

Ели ми е 6tzo потно?

Еди ми е руди овенъ?

Да е грутп свежовица,

Отъ спице ке свотнеше;

да ми е платно,

Деп п го девойка вбери»;

Да е соКолово пиле,

Даль ве пиле отаепше;

да мв е овенъ руди,

деди ве въ дохе саеио•,

Туву бидо бзди шаторъ,

А погъ него боаеаъ Дойчинъ;

Край него сестр• Ангедива:—

„Айти сестро Ангеаиво,

са,да, та начеквй,

Начекай отъ мои-те рани,

ТЬ распри по пктвщв,

по илтища, ио све хруп,

Довеи аево'итв вода,

Дв иијиъ иой•п рапа.